По следам Богов
Шрифт:
– Пожалуйста, прошу, – взмолилась я, цепляясь за мужские плечи.
Ласковые пальцы нежно скользили по шёлковистой ткани моей пижамы, аккуратно расстёгивая каждую пуговицу рубашки. Я чувствовала каждое движение, покрываясь волнами мурашек. Соски, вставшие от неожиданного прикосновения, пульсировали на грани чувственного волнения. Разгорячённая кожа ощутила влажное и прохладное дыхание воздуха,
Желанные губы скривились в усмешке, когда его пальцы сжали мой сосок. Я шумно втянула воздух, чувствуя, как каждая клеточка моего тела пульсирует.
– О чём ты так сладко молишь? – прошептал на ухо хриплый и томный голос. – Скажи, чего ты хочешь, огонёк?
Его руки продолжали блуждать по моему телу, особое внимание уделяя соскам. Когда он грубо обхватил один из них своими губами, моё сердце застыло в ожидании, а дыхание участилось. С губ сорвался стон.
– Ответь на вопрос, огонёк, – приказал он, взяв меня за подбородок, заставляя вскинуть голову и заглянуть в чёрную пучину его глаз.
Неожиданно мои веки разом открылись, и я ощутила, как холод пота обжигает кожу, а сердце бешено колотится в груди, будто пытаясь выбраться наружу. Мгновенно осознала, что лежу на своей постели, но внутри меня бурлили паника и неведомое беспокойство.
Ну я же не в пубертате для таких снов! Я ощутила, что моя пижама влажная не только от пота. Тянущее чувство между ног отозвалось в душе разочарованием.
Я быстро поднялась с постели и, не раздумывая, направилась в ванную комнату. Там меня ждал холодный душ. Погрузилась в поток прохладной воды, ощущая, как каждая капля приземляется на кожу, успокаивая внутреннюю бурю гормонов. В этот момент я почувствовала, как напряжение покидает моё тело.
Покончив с утренними водными процедурами, я завернулась в халат и прошла к кровати.
Резкий стук в дверь заставил подпрыгнуть на ходу.
– Если проснулась, спускайся: завтрак остывает, – за дверью раздался грозный голос Вильгельма.
Я будто всё ещё спала… Стаи мурашек пробежали по коже, заставляя поёжиться.
– Хорошо, – крикнула я в ответ, хватая с пола одежду.
***
Спускаясь по ступенькам, я молилась о том, чтобы там не было мистера Хаслера. Уж больно не хотелось его видеть.
Дверь в столовую была распахнута, благодаря чему приятный аромат немецких колбасок распространился по всему первому этажу. Живот заурчал, напоминая о том, что нужно поесть.
Вильгельм боком стоял у окна с чашкой ароматного кофе. Он бросил на меня быстрый взгляд, кивнув в знак приветствия. Я не могла посмотреть ему в глаза после такого сна! Лицо вмиг залилось краской, и я смущённо кивнула в ответ. Душа бурлила от смешанных чувств страха и стыда. Вильгельм вызывал у меня непонятное ощущение тревоги и волнующее влечение. Его глаза были как две глубокие бездны, в которых я потерялась.
Фабиан сидел во главе стола и читал утренние новости на планшете. Его брови изредка сходились к переносице, а иногда он улыбался, отмечая что-то интересное. Фабиан отложил устройство в сторону и, обратив на меня внимание, вежливо улыбнулся.
– Доброе утро, – просиял мужчина. – Как спалось?
– Доброе. Ваши утренние слова всегда звучат как сарказм? – я подошла и села на свободное место. Стол был изысканно сервирован, а ароматы свежеиспечённых булочек и обжаренных сосисок ударили в нос.
Мои слова вызвали у мужчины улыбку.
– Стараюсь держать планку только для тебя, – хохотнул Фабиан, отпив из своей кружки, и вернулся к планшету.
Неожиданно Вильгельм заговорил на немецком, обратившись к своему другу. Бизнесмен подошёл к столу и занял место напротив меня, поставив перед собой свою уже пустую чашку. Фабиан закивал, но вдруг нахмурился.
Это надоедало. Я тоже связана с этим происшествием. Неужели не нужно ставить и меня в известность?!
Я с силой стукнула приборами о стол, привлекая внимание обоих. Удивлённые взгляды уставились на меня.
– Не могли бы вы разговаривать по-английски?! – сквозь зубы громко проговорила я. – Ведь я тоже в этом замешана! Моя жизнь зависит от того, как сложится ситуация! Я хочу быть посвящённой хотя бы в часть плана, если не можете полностью раскрыть карты!
Мужчины переглянулись, будто общаясь взглядами. Фабиан нахмурился, а у Вильгельма заходили желваки.
Конец ознакомительного фрагмента.