По следам Карабаира Кольцо старого шейха

Кешоков Рашид Пшемахович

Поднялся переполох. Пассажиры повскакивали с мест, проверяя свою поклажу. Больше ни у кого ничего не пропа­ло. Блондинка тихо плакала. Проснувшийся Шукаев стоял около нее, сочувственно покачивая головой. Открытое смуг­лое лицо его выражало самое горячее участие. Но он еще не сумел связать того, что произошло, со своим новым положе­нием. Школа милиции, оставшаяся позади, именной пистолет, висевший у него на боку в желтой кожаной кобуре, фураж­ка с малиновым околышем,— все это стояло в одном ряду и должно было вступить в силу

там, куда он едет, а дорожная кража, случившаяся чуть ли не на его глазах,— в другом

К нему подошел один из пассажиров, высокий стройный мужчина грузинского типа, с усиками.

— Видимо, происшедшее должно заинтересовать вас? — обратился он к Жуниду

— Разумеется, вы должны предпринять что-нибудь,— заметила худощавая женщина в пенсне, которая до этого утешала всхлипывающую блондинку.

— Да, но.. — замялся Шукаев.— Железные дороги, знае­те, они. обслуживаются транспортными органами..

— А вы?..

— Я назначен в территориальное учреждение и... не впра­ве вмешиваться...

Он смутился и замолчал, только сейчас сообразив, как нелепо и жалко выглядит со своими отговорками. С человеком случилась беда, и никому нет дела до тех книжных ис­тин, которые он, Жунид, недавно усвоил. Люди ждут от него помощи.

— Хорошо,— покраснев, сказал Жунид.— Плевать на формальности. Я попытаюсь. Только вы мне поможете,— по­вернулся, он к проводнику.— Как ваша фамилия?

— Игнатов... Ефим Иванович. А что я должен делать?

— Возьмете все ключи и пойдете со мной.

— Сей момент...

— А теперь подробнее — что у вас украдено? — спросил Жунид у блондинки.

— Кожаный саквояж... знаете, такой, с двумя никелиро­ванными замочками. . В последний раз я проверяла, не доез­жая Тихорецкой: все было на месте.

— Так... Ефим Иванович, где мы сейчас находимся?

— На пролете между Кореновской и Динской... Так что еще могу доложить, товарищ начальник, не знаю, как вас...— с самого Ростова никто не слезал. В ресторан, правда, через наш вагон пассажиры ходили... но подозрительных не заме­тил... Да скоро уж — Краснодар. Тамошние чекисты разбе­рутся (видимо, проводнику не очень улыбалась перспектива участвовать в дознании)...

— Поздно будет,— сказал Шукаев и, задав потерпевшей еще несколько мелких вопросов, оделся. Нужно было спешить. Он знал, что вагонная кража прежде всего требует быстро­ты действий. На любой остановке, и даже не дожидаясь ее, вор может исчезнуть.

Шукаев не был новичком. Свою службу в милиции он начал почти шесть лет назад, придя туда по путевке комсомола. Сначала работал в дактилоскопической лаборатории угрозыс­ка, потом — помощником оперуполномоченного около трех лет. Тогда за успешную ликвидацию воровской шайки в окрестнос­тях Темрюка получил именное оружие. Вскоре его направили, как молодого способного сотрудника, в школу милиции.

... Попросив блондинку присмотреть за его

чемоданом, Жунид вышел с проводником из купе.

* * *

Состав, преодолевая длинный изогнутый подъем, грохо­тал сильнее прежнего. «Скорость невелика — если кто-нибудь и будет прыгать, то только сейчас,— мелькнуло в голове Жунида.— Скорее в последний вагон! Именно' оттуда безопас­нее спрыгнуть, и бывалые воры хорошо это знают»

— Не хотел я при пассажирах-то,— заговорил вдруг Иг­натов.— Но пустое дело вы, молодой человек, затеяли. На этом пролете — завсегда кражи. Только не помню случая, чтоб нашли...

— Поживем — увидим, — улыбнулся Шукаев.— Я не люб­лю говорить заранее, но кажется мне, что мы с вами найдем...

— Это почему ж так уверен?..

— Я сказал: «кажется мне»... И вот почему. Саквояжик небольшой, не новый, по ее рассказу. В купе были вещи посолиднее. Значит, вор мелкий, взял что поближе. Возмож­но, неопытный. Женщина эта говорит, что перед Тихорецкой, то есть полчаса назад, вещи ее были на месте. За это время поезд не останавливался и не сбавлял скорости, значит, спрыгнуть, не рискуя собственной головой, было невозмож­но. Во всяком случае этот саквояж — довольно низкая цена, ради которой стоило бы рискнуть на такой прыжок. Значит..

— Значит, вор — в поезде?

— Да, если женщина точно назвала время пропажи. Идемте-ка скорее...

Они поспешили к последнему вагону. Как только Игна­тов открыл дверь тамбура, Шукаев услышал шарканье ног.

— Дяденьки, отпустите! Ой, що ж це робиться!! — раз­дался звонкий голос.

Двое дюжих мужчин тащили из тамбура в вагон упи­равшегося подростка. Тот лежал на полу, уцепившись за поручень.

— Стойте! — отстранив проводника, Жунид бросился к ним — В чем дело? Оставьте парня.

— Вовремя подоспели,— отряхиваясь, ответил мужчина в кожанке.— Вот, на месте преступления, можно сказать, поймали этого типа — И показал на небольшой чемодан,

стоявший у его ног.— Стащил — и наутек!

— Кроме вашего чемодана, у него ничего не было?

— Нет,— ответил второй пассажир, избегая взгляда Шукаева.— Я догнал мальчишку здесь... Стукнул меня этой штукой и — ходу... Пожалуйста, взгляните...

На широкой мясистой ладони его лежал свинцовый кас­тет.

Паренек, не вставая с пола, хныкал, размазывая рукавом грязь и кровь по веснушчатой физиономии. У него была рас­сечена губа, оба глаза заплыли синяками.

— А вы знаете, граждане, самоуправство нашими зако­нами не поощряется,— зло сказал Жунид, вглядываясь в лица своих неожиданных помощников. Тот, что в кожанке, не от­вел взгляда, другой опустил глаза.

— Товарищ Игнатов,— продолжал Шукаев.— Отведите потерпевших в служебное купе. Чемодан пусть возьмут. А с мальцом я поговорю здесь. Через пару минут буду. Подождите меня.