По следам М.Р.

Раевский Борис Маркович

— Наверно, так ему удобней было, — пожал плечами Генька.

— Не ему, а тебе так удобней, — сухо заметил Николай Филимонович. — Истолковал запись, как вздумалось, и сразу за раскопки. И еще этот трюк с водой…

— Это не я. Это в «Тайне большого зуба». — Генька оживился: — Там шпион адскую машину на даче закопал, а следователь заметил, куда вода стекает, и сразу узнал.

— Сразу? — Николай Филимонович ядовито кашлянул. — Здорово! Сколько же эта машина в земле пролежала?

— Дня два, может — три.

— А сколько лет запискам М. Р.?

Генька

густо покраснел. Ой, как глупо! Ведь за много десятков лет земля, конечно, утрамбовалась. И перекапывали ее с тех пор, наверно… А может, и сами ворота были тогда в другом месте…

Но Николай Филимонович не щадил мальчика:

— Вот что, Геннадий, заруби на носу: мы ищем не клады, не тайники и не бандитские притоны. Мы — историки, а не сыщики. Ясно? — И, повернувшись к милиционеру, добавил: — Будем считать инцидент исчерпанным. Так?

А через день в школьном «Крокодиленке» появилась карикатура: маленький Генька с рюкзаком за плечами и с огромным щупом ковыряется в дупле большого зуба. Под рисунком были стихи:

Скажи, пожалуйста, Геннадий, С чего ты вздумал в Ленинграде Раскопки начинать? Ты, видно, чересчур ретиво Насел на сыщицкое чтиво, Из следопытов в детективы Решил перебежать.

Глава V

„ДРУГ КАЗИМИР”

Генька и Оля, грустные и растерянные, сидели в пустом классе. Остальные ребята давно разошлись. В школе было непривычно тихо, так тихо — даже слышно, как в дальнем коридоре хлюпают тряпки дежурных, моющих пол.

«Плохо, — думала Оля. — Витя сбежал. И Генька опозорился…»

И вдруг ее осенило.

— Ой! — завизжала она. — Я придумала! Ведь М. Р. — революционер?

— Ну, конечно!

— Значит, он — выдающийся деятель?

— А то как же!

— Тогда очень просто! Про всех выдающихся в энциклопедии написано. Там даже и не очень выдающиеся есть, а вообще — деятели. У нашего соседа в коридоре большая энциклопедия стоит. Как заспорят о чем-нибудь, он сразу в нее лезет. Давай и мы!

— А как искать? — недоверчиво спросил Генька. — И потом — о гибели М. Р. никто не знает. Что же о нем могли написать?

— Все равно, — не сдавалась Оля, — давай поищем…

— Ерунда! Наобум искать. Ненаучно…

— А из бутылки поливать — научно? — съязвила Оля.

Генька собрался было огрызнуться, но тут на его плечо легла чья-то рука. Пока ребята спорили, из соседнего класса вышел Николай Филимонович.

— Геня прав, — сказал учитель. — Наобум никогда не надо! Конечно, М. Р. в энциклопедии

пока нет. Вот раскроете его судьбу, тогда о нем и напишут. А как ваши успехи?

Ребята молчали.

Николай Филимонович задумался.

«Сейчас потрет переносицу», — мелькнуло у Оли.

И учитель в самом деле потер переносицу.

— Покажите-ка еще раз копию, — попросил он. — Давайте вместе посмотрим. В шесть глаз виднее.

Он повел ребят по коридору в опустевшую уже учительскую. Разместились на большом жестком кожаном диване. Николай Филимонович закурил. Папироса торчала странно: словно не изо рта, а прямо из усов. Усы у Николая Филимоновича были необычно широкие и пушистые. Говорили, что он нарочно отпустил такие, чтобы скрыть багровый шрам на верхней губе — след от осколка мины…

Оля полезла в портфель за тетрадкой, но Генька дернул ее за руку:

— Погоди. Я и так помню. Вечером раз десять подряд читал.

Медленно, слово за словом, вспоминал он обрывки фраз, составляющих записи М. Р. Временами запинался, но потом снова нащупывал в памяти нужную фразу.

— Странно, — подумал вслух Николай Филимонович. — Почему этот М. Р. на каторге? Политических обычно в ссылку отправляли. А в острог — все больше бандитов…

— Что вы?! — возмутилась Оля. — М. Р. — бандит?!

— Он тут о счастье для всех людей мечтает, — напомнил Генька. — Разве вор стал бы?

Он продолжал на память читать дневник. Дошел до места, где говорилось о Горном:

«Кое-где скалы обнажены… рассматривал пласты. Вспомнил Горный… Эх, друг Казимир, тебя бы сюда…» И тут Генька заметил, как в глазах Николая Филимоновича блеснул огонек.

— Стоп! — скомандовал учитель. — Надо сходить еще раз в Горный. Вы там искали М. Р., а теперь поищите Казимира. М. Р. вспомнил о нем, увидав пласты породы: может быть, Казимир имел какое-то отношение к горному делу или к Горному институту? Просмотрите еще раз списки за конец века и выберите оттуда всех Казимиров, а потом займитесь ими.

Ребята молчали. Даже Оля не произнесла своего обычного: «Может быть, может быть». И она, и Генька были разочарованы недавним походом в Горный. А теперь — опять… Возись без толку с бумажками…

… В трамвае Оля забеспокоилась:

— А что, если Леонид Константинович спросит: почему без Вити?

— Скажем: нам трусы и нытики не нужны! — отрубил Генька.

Но Леонид Константинович словно и не заметил отсутствия Вити. Снова неслышно заскользила от стеллажей к столу маленькая тележка, нагруженная папками, и снова ребята принялись просматривать страницу за страницей.

На этот раз все списки пришлось изучать с начала до конца: фамилия Казимира могла ведь начинаться на любую букву. Оля и Генька взяли по нескольку папок, облюбовали каждый для себя край стола и стали просматривать колонки с фамилиями и именами студентов. Вернее, по фамилиям ребята просто скользили глазами, а все внимание обращали на имена.

Все молчали. Леонид Константинович снова забрался на свою лесенку, под самый потолок.

И вдруг, почти одновременно, Оля и Генька воскликнули: