По следам обречённых душ
Шрифт:
Комментарий к Глава 28. Закружившиеся в танце. Часть 2
С возвращением, мироходец, как прошло путешествие?( ° ? ° )??
========== Глава 29. Шустрые ноги ==========
Штаб сопротивления
В чреде проходящих дней и маловажных событий, Эпкальм бродил по выученной наизусть дороге из раза в раз. Если он не сидел у реки, то ходил на реабилитации к Сэлду, если не был с отрядом на тренировках, то тайком выбирался из штаба и выжидал парнишку с барбарисовыми переливами на волосах. Последнее — единственное, что заставляло его каждый день продолжать подниматься с
Выглянув наружу, сопротивленец несколько минут гипнотизировал солнечные лучи и перистые облака, заполонившие небосвод. От уличной жары в комнате царила духота, не помогали и распахнутые настежь окна. Тяжело вздохнув, Эпкальм прогнал в голове всё, что ему нужно сделать. Потёр лицо, а после поднялся с кровати. Быстро разобрался со всеми утренними процедурами, оделся и покинул свою обитель. Направился в кабинет медитрии, чтобы проследить за успехами товарища, коих практически не наблюдалось. Создавалось впечатление, словно всё становится только хуже.
Бывший лидер и там ничего не мог поделать, это удручало сильнее всего. Скафия как-то сказала обоим сопротивленцам, что раны, полученные Рафспитом, были нанесены не только с целью убить, но и для того, чтобы оборвать физические точки сплетений, через которые и протекают потоки способности.
«Эта тенадасерка знала, что делает и куда бьёт. Значит слова, что она с ним разобралась, это повреждение его способности?» — вспомнился случайно услышанный разговор. Эпкальм впервые взглянул на ситуацию под подобным углом, но увидеть эту сторону явно готов не был.
— Вздор! Хактес в роли капитана приносит гораздо больше бед, чем Эпкальм. Я изначально говорил о том, что лучшей заменой мог стать только Сэлд, — возмущался Эдманфер, то и дело вскидывая руки.
— Сэлд не в состоянии заменить лидера, по крайней мере пока. Парнишка ещё не окреп, и мы не знаем, когда окрепнет, — с досадой ответил Бонстек, привычно скрещивая руки на груди.
Завидев небольшую группу, Аноильтенс прокрался за угол и стал наблюдать за тем, как четверо капитанов и глава сопротивления заходят в кабинет Глораса. Вэдпрум раздражённо и устало провёл рукой по лицу и досащдливо скривился. Эпкальм предположил, что все эти разговоры его доводят до белого каления.
— Может уже хватит мне мозг выносить? — не менее раздражённым тоном вопросил глава и рывком открыл дверь. — Вам не хватило обсуждений? Мы уже всё обговорили, если вам нечем заняться, идите и для разнообразия поработайте!
— Мы не всё обсудили, Глорас! — взбодрился Нарций, недовольно скривив губы. — Ты отказался поднимать тему о церемонии!
— Потому что этого не будет, — с рыком ответил Вэдпрум.
Остальные капитаны тоже скрылись за дверью кабинета. Небольшой отрывок разговора разжёг в Аноильтенсе бурю любопытства, которая желала, чтобы её удовлетворили сведениями. Не сдержав порыва, он прокрался к двери, огляделся по сторонам и встал рядом, делая вид, что ждёт, пока помещение освободится.
— Мальчишка хорош во всём, от лидерства и до физической подготовки, чего ему не хватает, так это поводка, — неприятно прогнусавил Эдманфер Консэдий.
— Я сказал прекратить! — взбешенный голос
— Нет, Глорас, ты не видишь того, что это может принести, — начал Нарций. — Если эти двое умножат свою силу, а в последствии и заведут ребёнка, то помимо сильного бойца, у нас появится и поводок, чтобы мальчишка больше не мог своевольничать! Понимаешь? Он будет подчиняться приказам!
— Он и так всегда им подчиняется, — сквозь зубы прошипел глава. — И чтобы вы там все не решили, Эпкальм не будет давать согласие на церемонию, с девушкой, которую не любит. У него есть право жить свою жизнь так, как он того хочет! И портить жизнь дочери я тоже не собираюсь. От неразделённой любви она пострадает не меньше!
— Ты просто не видишь того, что перед глазами, — возмутился Консэдий. — С тобой-то это сработало, а? Что, скажешь, что тебя не устраивает твоё нынешнее положение?
— Следи за своим языком, старпёр, — ощетинился Бонстек, до того не вступавший в беседу. — Ты говоришь не с мальчишкой, а главой сопротивления!
На мгновение повисла тишина, прежде чем её прервал Нарций Реласпарбас:
— Все эти споры, конечно, очень занимательные, но мы все понимаем, что в итоге Липедесса и Эпкальм должны будут принять бразды правления на себя. Так или иначе, но по итогу всё придёт к церемонии, хочешь ты того, Глорас, или нет.
Замерев безмолвном шоке, Эпкальм уставился непонимающим взглядом в пол, пытаясь осмыслить услышанное. Одно дело, когда на него давила только Гловиль, но теперь, когда по той же дорожке пошли и капитаны, в жилах начала стыть кровь. Аноильтенс понимал, что равно или поздно они сломают Глораса, а после и его самого. Злость распаляла кожу, пока ужас сковывало холодом. Испарина, выступившая на лбу, скатилась по коже, обогнула лицо и сорвалась на пол.
«Это цена управления сопротивлением? Тогда уж лучше податься в путешественники по свету, чем заполучить такую судьбу», — затравленно подумал сопротивленец, не желая верить в происходящее.
Судьба Глораса — не самая завидная дорожка, ведь он потерял так много всего, прежде чем достичь всего того, что имеет. Однако даже с этим учётом, он никогда не жаловался на свою жизнь, хоть и старался огородить Эпкальма от аналогичных ошибок. Только вот сколько ещё продержится его несгибаемая воля, прежде чем треснет от сильного натиска со стороны?
Дверь в кабинет резко открылась. Оглядывая вышедшего затравленными и широко распахнутыми глазами, Аноильтенс никак не мог понять, что же происходит, где он и что должен делать? Глорас не подал вида, когда увидел на пороге подопечного. Сам сопротивленец даже заметить не успел, как от стены переместился к двери. Мужчина закрыл парня собой, а после протолкнул подальше от кабинета, положив руку ему на плечо.
— Так для них всех я лишь твоя замена? Им ведь плевать, чего я хочу или не хочу. Эти ублюдки готовы пойти на что угодно, лишь бы достичь того, что им нужно!