По следам обречённых душ
Шрифт:
— Ну, что говорил, — начал хвастаться юноша, указывая на свою воронку.
Экли весело похлопала в ладоши. Она выглядела довольной своим младшим братом, но не упустила момента сурово глянуть на него, не спуская улыбки.
— Молодец, а теперь хватит. Скоро придёт учитель, ему явно не понравится, если он тебя застукает. Тогда точно отхватишь.
Флатэс на её слова лишь учтиво улыбнулся и, точно фокусник, завертел свободной ладонью в воздухе. Он снова окинул взглядом свой результат. Что-то внутри тихонько и сладко нашёптывало ему, что он может сделать больше и лучше. Душу грела мысль о том, что его похвалят мама
Не сдержав этого порыва, он повиновался зову, поддался ему, чувствуя клокочущее предвкушение. Сделав ещё несколько взмахов рукой, он увеличил воронку. Страх внутри смешался с возбуждением, заставляя трепетать каждую клеточку тела.
— Флатэс, не выпендривайся, я уже понял, что ты крутой и всё такое. Это добром не кончится, — юный Элисар скрестил руки на груди. — Учитель же говорил, чем ты неуверенное, тем неустойчивее сила!
— Да не дрейфь! — вновь отмахнулся мальчик с нечитаемым выражением лица. Он сверкнул глазами в сторону дома.
Он предварительно сделал несколько шагов назад и снова сделал глубокий вдох, ощущая лёгкую дрожь и волнение. Помимо сладкого голоска, заставляющего мальчика рдеть, появился и настороженный. Из-за него Игнэйр чувствовал, что пора заканчивать, что не нужно заходить дальше, чтобы не потерять контроль, но первый оказался куда настойчивее и чувства вызывал куда более сильные, чем второй.
Флатэс снова занёс руку и принялся уже медленнее выводить спираль. Движения стали более скованными и робкими. В какой-то момент пламя резко зашипело и кончик вспыхнул, тихонько взорвавшись. От испуга, рука его дрогнула и в ту же секунду им овладел страх. Убирая ладонь, которой заставлял огонь расти, он напрочь позабыл о том, что поток нужно перекрыть, чтобы огонь перестал следовать за ней. Контроль был утрачен.
Точно дикий зверь, пламя расширилось в несколько раз, обхватывая руку юного Игнэйра. В ту же секунду он почувствовал, как кожу начало разъедать от жара. Резкая, режущая боль сковала обе его руки. Вопль вырвался из горла, разум заволок необъятный страх, мозг точно отключился. Инстинктивно задёргав руками, Флатэс постарался скинуть огонь, но тот, окончательно свихнулся и продолжил расти.
— Флатэс! — с ужасом закричала Экли и бросилась к брату, выставив руки.
Она принялась чертить круг ладонями из разных точек, в попытке отделить часть огня. От едкого запаха, пропитавшего воздух раздирало глаза.
Игнэйру оставалось наблюдать за тем, как кожа на руках высыхает, покрывается корочкой, а после трескается. От сильнейшей боли, обуявшего страха и бешено бьющегося сердца, Флатэс начал размахивать руками, пытаясь сбросить огонь, хоть как-то прекратить свои страдания. Наступающая Экли уверенно притянула дикое пламя в кольцо.
Кричащий во всё горло юноша повалился на землю, заливаясь горькими и не менее горячими слезами. Кожу раздирало с такой силой, что наступила до одури отупляющая боль. Старшая сестра успела утянуть пламя как раз до того момента, как кожа начала раздуваться в пузыри. Ингелео застыл на месте с ошарашенным
— На помощь! Огонь! Помогите! Кто-нибудь!
Задыхаясь на земле, Игнэйр поднял глаза и посмотрел в сторону сестры. Та продолжала упрямо сражаться с огнём, который подчиняться не желал ни в какую и бросался в разные стороны подобно разъярённому кабритену.
В следующее мгновение слух порезал истеричный крик. Не справившуюся с напором Экли, начали охватывать жалящие языки, яростно и беспощадно. Крючась на земле, Флатэс видел, как одну сторону сестры пожирал огонь, чувствовал омерзительную зловонию, от которой желудок наверняка бы скрутило, не испытывай он не менее сильную агонию. Только сейчас он понял, что не переставал кричать ни на секунду, потому как начал задыхаться, а голосовые связки раздирало.
На глазах, кожа сестры уже начала обращаться в пузыри, которые лопались, заполняя воздух всё новыми приторно-тошнотными запахами. Она истошно завопила, повалившись на землю и принялась кататься.
«Это всё моя вина», — единственная мысль, сумевшая прорваться к мальчику, буквально душила его, пока слёзы застилали глаза и, казалось, прожигали щёки.
Он даже не понял, в какой момент подоспели взрослые, слышал только удушающе пугающие вопли матери, видел, как она ревёт, вызывая помощь.
Прежде чем потерять сознание от болевого шока, Флатэс успел запомнить только то, как на него и сестру выливали ведро за ведром воды и мысль, что он сгубил сестру своей эгоистичностью и самоуверенностью. Последнее что он увидел — Экли лежала обездвижено и не дышала.
Академия кувелов,общежития студентов
— Что там с Ланией? — спросила Анисия, усевшись на кровать Флатэса.
Девушка села по-турецки и принялась разглядывать учинённый двумя парнями бардак: вещи, грудящиеся на стульях и полу, небольшая кучка грязной посуды, задвинутая к стене и скрывающаяся за разбросанными тетрадями. Игнэйра немного смущало, что она наведалась к нему в комнату, когда в ней царил такой беспорядок. Но старался не выдавать своего смущения и стыда, а потому, как бы невзначай, начал ходить и собирать свои вещи, складывать, а после скидывать в шкаф.
— Не знаю, я ушёл рано утром вместе с Лаурой. Изначально мы хотели сходить за напитками, но решили наведаться попозже и разошлись по общагам, — пожал плечами академец, подхватывая одну из своих ярких толстовок.
— И вы их там одних оставили? А если Валтис и Малер драку не затеют?
— Не затеют, Валтис свалил ещё раньше нас. Мы проснулись от того, что он ушёл. Кажется, ему кто-то позвонил или он кому-то, без понятия.
Анисия выдохнула и закусила щёку изнутри, а после повернулась к окну.
— Мне не даёт покоя вид Лании. Она была такая бледная. Надеюсь ничего серьёзного. Думаешь она отключилась из-за того, что перепила?
Флатэс услышал жужжание и начал крутиться на месте, сканируя глазами пространство. Огляделся ещё раз и заметил на тумбе свой айкофэт, чей экран яро подсвечивался.
— Если честно, то я впервые видел, чтобы она пила. Наверное, и правда переборщила. У меня самого, честно говоря, голова ещё побаливает. Даже не представляю, как смог добежать вчера до академии, — неловко усмехнулся Флатэс, потирая макушку.