По следам Синдбада Морехода. Океанская Аравия

Шумовский Теодор Адамович

Еще во втором десятилетии текущего века И. Ю. Крач­

11

ковскому встретился в рукописном фонде Азиатского музея Академии наук смешанный турецко-арабский сборник, в кото­ром среди прочего материала оказались три поэмы «какого-то Ахмада ибн Маджида с довольно скучным, как мне казалось, перечнем морских переходов где-то около Аравии» — так спустя тридцать лет напишет он в книге «Над арабскими рукописями». Первое впечатление надолго предопределило научную судьбу поэм в нашем столетии; на их поблекшие от времени страницы легла густая тень от других дел и событий. Шли годы; глубоко замкнув свои тайны, молчала в глухом переплете старая бумага. Лишь после первой ми­ровой войны и последовавшей революции в России, когда Игнатий Юлианович, уже академик, жадно знакомился с восточными и западными исследованиями, вышедшими в го­ды, когда были нарушены международные связи,

вдруг ярко блеснуло откровение. «Пробегая их (поступившие книги.— Т. Ш.), я любовался, с каким мастерством французский ориенталист Ферран строил неизвестную ранее интересней­шую главу о морской географии XV века: только с его знани­ем и ближневосточных, и малайских, и индийских, и дальне­восточных языков молено было это сделать, только комби­нация европейских и восточных источников приводила к таким незыблемым результатам. Постепенно фигура арабско­го лоцмана Васко да Гамы начинала приобретать живое обличие...— вспоминает Крачковский в названной выше кни­ге.— И тут — «Ахмад ибн Маджид». Да ведь так зовут автора тех стихотворений, что находятся в сборнике, который я со скучающим видом несколько раз держал в руках!» Ферран, которому была послана копия поэм, оценил ленин­градскую рукопись как уникальную. Так в нашем академи­ческом собрании документов был найден еще один самоцвет.

В 1937 году мною под руководством И. Ю. Крачковского было начато изучение этого памятника. За лето удалось под­готовить предварительное описание представшего материала, на очереди стояло его исследование. В феврале 1938 года работа прервалась. Возобновленная через десять лет после начала, в мае 1947 года, она имела результатом подготовку русского перевода поэм, комментариев, исследования, подроб­ных указателей и таблиц. Спустя год работа в этом составе удостоилась кандидатской степени, а спустя десятилетие, в 1957 году,— опубликования под названием «Три неизвестные лоции Ахмада ибн Маджида, арабского лоцмана Васко да Гамы, в уникальной рукописи Института востоковедения АН СССР». Советское издание документов арабской талас-сографии, впервые в этой области науки заключавшее в себе все элементы филологического исследования текста, вызвало

12

интерес в кругах зарубежной научной критики: показателем служат тринадцать рецензий и три перевода нашей моно­графии: португальский (Лиссабон, 1960), два арабских (Рио де Жанейро, 1966; Каир, 1970). Историко-географический институт в Сан-Паулу (Бразилия) особым решением выразил благодарность Институту востоковедения АН СССР за опу­бликование лоций Ахмада ибн Маджида, в восточно-африкан­ском порту Мали иди имя арабского морехода было присвоено одной из улиц, в Кувейте прозвучали доклады о средневековой арабской навигации. Конечно, издание ленинградского уни­кума, приподнимавшее новый пласт арабистики, едва трону­тый, хотя и опиралось в некоторых случаях на достижения Феррана, не могло сразу предложить окончательных реше­ний по всем трудным вопросам, и в этом смысле некоторые находки еще предстояли впереди.

Следующим шагом стало изучение главного труда Ахмада ибн Маджида — «Книги полезных глав об основах и прави­лах морской науки». Этот энциклопедический свод, наиболее полно в сравнении с другими сочинениями представивший на своих страницах картину средневекового арабского морепла­вания, в силу разносторонности содержания потребовал для своего разбора многочисленных обращений к различным об­ластям науки. Сложное исследование текста по форме и содержанию вызвало необходимость снабдить 177 страниц книги арабского морепроходца почти полутора тысячами филологических примечаний и тремя тысячами комментариев. Издание, состоящее из пяти частей: исторического введения, критического текста, перевода, комментария и указателей, было подготовлено за семь лет (1957—1964) в Институте востоковедения АН СССР. Предварительные выводы, полу­ченные в процессе обработки материала, обнародованы в тру­дах двух международных конгрессов 1960 года (XXV конг­ресса ориенталистов в Москве и конгресса по истории географических открытий в Лиссабоне), а также в ряде статей; итоговые данные стали достоянием научной печати в 1967 г. Они легли в основу докторской диссертации автора, защищенной год спустя.

Затем (в 1969—1972 гг.) в том же Институте востоко­ведения была осуществлена подготовка к изданию важней­шего сочинения лоцмана XVI века Сулаймана ал-Махри «Опора для точного познания морских наук». Выполненная работа имела особый научный смысл: хотя рукопись, где собраны произведения Сулаймана, хранится в Парижской национальной библиотеке еще с начала XVIII века, содер­жащийся в ней ценный материал

практически оставался неизученным, а сама личность автора пребывала в тени,

13

оттесненная фигурой знаменитого спутника Вас ко да Гамы. Л р а б и с т и ч е с к а я школа в Ленинграде, созданная трудами И. Ю. Крачковского и его учеников, проявила и здесь важную инициативу, представив критическое прочтение текста с его комментированным переводом и введением, суммиру­ющим все уцелевшие, к сожалению, далеко не полные сведения о выдающемся арабском мореплавателе и его де­ятельности. Следует надеяться, что последующие изыскания дадут возможность больше прояснить картину и выйти в ряде случаев за рамки смутных предположений.

Новые мысли, возникшие в процессе исследования осново­полагающих документов арабского мореведения, нашли свое отражение не только в подготовленных изданиях, но и в публикациях более общего плана *. С одной стороны, эти работы примыкают к известным этюдам И. Ю. Крачковского: «Арабские географы и путешественники» (1937 г.) и «Мор­ская география XV и XVI вв. у арабов и турок» (1954, 1957 гг.), но с другой — каждая из них представляет собой конкретный случай приложения общего вывода, окончательно сформулированного в более позднее время. Он гласит: давнее и систематическое арабское мореплавание, освоившее практи­чески все районы Средиземного моря и Индийского океана с частью Тихого, является бесспорным историческим фактом, требующим переоценки роли арабов в истории мировой куль­туры.

За рубежом памятники арабской талассографии эпохи средневековья не вызывали систематического интереса у исследователей ни в сороковых, ни в пятидесятых, ни даже в шестидесятых годах, когда о советских работах стало известно в международной печати. Для первого из названных десятилетий можно указать на пространную публикацию «Arab Navigation» С. Надави, печатавшуюся с продолжением в издающемся на Среднем Востоке журнале «Культура исла­ма» (Islamic Culture). Она представляет полезную сводку материала, однако, к сожалению, не добавляет ничего сущест­венного к тому, что было добыто предшествующим изучением темы на Западе. Несколько дальше идет американская диссертация «Arab Seafaring in Early Mйdiйval Times» (Prince­ton University Press, N 13, 1951), принадлежащая Джорджу Ф. Xаура ни: здесь привлечены данные, не только прямо, но и косвенно относящиеся к предмету рассуждений, и на их основе воссоздается цельная, хотя и с погрешностями в деталях картина мореплавания в раннем халифате. Однако

* См., например, нашу книгу «Арабы и море» (1964) и ряд других более частных работ, указанных в библиографии.

14

Хаурани, писавший уже после Феррана, не учел его выводов и, говоря о навигации до XI века, не сказал, к чему ее развитие привело в XV веке.

Особое место в западной литературе занимает небольшая, но содержательная книжка писателя, члена Португальской исторической академии Кошта Брошаду. Уже ее название «О piloto бrabe de Vasco da Gama» (Lisboa, 1961) внушает мысль, что она появилась по следам незадолго до нее вы­шедшего в свет нашего издания неизвестных лоций знаме­нитого моряка; и действительно, публикация Брошаду явля­ется самым крупным откликом на это издание. Так как судьба Ахмада ибн Маджида оказалась связанной с проникно­вением португальцев на Восток, лиссабонский ученый внима­тельно следит за развитием истории навигации в Индийском океане на рубеже XV и XVI веков.

В 1971 году Королевское Азиатское Общество в Лондоне выпустило в свет подготовленное Дж. Тиббетсом издание «Arab Navigation in the Indian Ocean before the coming of the Portugueses...». Это обширное исследование, выполненное независимо от нашего, к сожалению, содержит ряд погреш­ностей и текстологических ошибок. Поэтому трудно дать высокую оценку этому труду, хотя сам по себе его замысел интересен: опубликовать в рамках единого издания наиболее значительные своды материалов о средневековых арабских мореходах. Естественным ожиданиям не суждено было сбыть­ся — в серии много текстологических ошибок; приходится с грустью думать о том, что издатель стал жертвой недо­оценки достижений филологической науки.

Ближайшей задачей арабистов, изучающих морскую лите­ратуру средневековой Западной Азии, является критическое издание не только одних энциклопедических сводов, но и частных этюдов ближневосточных мастеров судовождения,— этюдов, которые в свое время послужили своеобразными эскизами для общих картин. Сколько небольших лоций, за­печатлевших опыт веков и живое движение мыслей своих создателей, а затем забытых, еще дремлет в хранилищах арабских рукописей! Их исследование — существенный вклад в историю мировой культуры.