По следам ушедших
Шрифт:
— Ну умер, и что? Как будто вам, странникам, впервой умирать. Ты не подумай. Я бы и сам пошёл. Тем более, видишь же, что живу уже не первый год, копя силы для удара. Вот только я не подходил. Мало кто подошёл для печати.
— Знаешь, я бы с удовольствием отдал это бремя любому другому. — Ответил я Хародриму.
— А в чём проблема? Выполнишь миссию, а после вернёшься, забыв обо всём. Да, ты не будешь рождаться, как другие люди, из утробы матери, но ты сам подумай, чем отличается твоя жизнь от любого другого интернетовского ребёнка? А ведь они нормально приспосабливаются к этому миру. Ты не будешь помнить войн, страданий, у тебя будут базовые
С одной стороны, он был прав. Единственное, чего я лишаюсь, это родительской ласки и любви. Те базовые навыки, о которых он говорит, скорее всего, память из одной моей жизни. Те времена, когда я был учителем по обществознанию. А с другой, этот бесконечный круговорот будет продолжаться целую вечность.
— Всё равно как-то не очень радует такая перспектива. — ответил я Хародриму, краем глаза наблюдая за тем, как бешеные харадримцы вступили в сражение.
— Хм, ты даже не представляешь, сколько людей, потерявших свои семьи, желало оказаться на твоём месте, чтобы отомстить. Ты же сам был одним из них. Уже забыл, как убивался после смерти последнего родного тебе человека? Хотя я и сам плохо помню события тех дней, но то, как ты с потухшим взглядом подписывал документы. Такое из памяти не вычеркнешь.
Его слова были убедительны и пробуждали мою память. То отчаяние отражалось отголосками из прошлого, всего на мгновение я почувствовал его снова. То одиночество, которое охватывало меня недавно, ничто по сравнению с чувством, которое вызывает утрата.
— Смотрю, ты только начинаешь вспоминать. Жаль, что проект оказался провальным. Мы не ожидали, что фиолы так быстро наберут силу. — Сказал Харадрим, не услышав ответа.
— Ты хочешь сказать, что тогда они были слабее?
— Да. По началу мы могли справляться с ними обычным оружием. Возможно, это были сошки, но всё же с танка они пробивались. Сейчас же императора разве что на солнце отправлять. И то не факт, что он оттуда не выберется. Ну ничего, у меня есть план.
— Если ты хочешь взорвать себя рядом с ним, то этого у тебя не выйдет. — Ответил ему я, а в ответ услышал лишь молчание. Видимо, я попал в цель. Но неужели он не знал, что Тиамат сделала то же самое? Решил поинтересоваться, прерывая молчание, скрашенное шумом сражения. — Тиамат, разве ты не слышал, как она покончила с собой в бою с Хорусом?
— Чувствовал. Об её гибели я знаю. Но вот про то, что она с кем-то сражалась, слышу впервые.
— Так получается, если ты гость из прошлого, то должен знать о чипах. Правильно?
— Знаю, вот только их мало, и предназначены они для странников или же тех, у кого нет кристалла в качестве накопителя. Мы так и не выяснили зависимость. — Сделал себе пометку, что этот ящер раньше был учёным. Очень сильно понадеялся на то, что его навыки не были утрачены за семь сотен лет.
— А что, если я предложу всему твоему народу обзавестись такими механизмами. Они же не обладают кристаллами?
— Хм. Он появляется, но с возрастом. Именно по этой причине выставлено ограничение по тому, в кого могут вселяться странники. Возраст четырнадцать лет. Максимально сформированное тело, а также близок к гибели. Первое взято из расчёта, чтобы странники не поселялись в мутантов. Второе же, чтобы сознания не конфликтовали.
— А как же случаи клинической смерти? — нашёл первый просчёт в их проекте.
— По поводу этого, мы ничего не могли сделать. Да и все наши знания были чудом. Единственная не заимствованная разработка человечества, странники. Даже этот костыль, хотя нет. Механизм
— Хорошо. Ты согласен на вживление Моэ в ваш молодняк? — решил выдать сокращение, поскольку называть полное название слишком долго.
— Конечно. Вот только как это будет происходить? Как я понимаю, ты не на этом материке построил базу.
— Как узнал? — спросил я и тут же почувствовал шевеление в правой руке. Неон очнулся, и мне требовалось снова его вырубить. Как бы его окончательно не убить, с таким-то отношением?
— Это логично. Чтобы стать настолько сильным, нужно очень много энергии. На этом материке я не ощущал сильного её просадка. Тем более, ты сказал про возможность вживления Моэ, — заметил, что придуманное мной сокращение пришлось хародриму по душе. — Не думаю, что, завладев производством данной технологии, ты прилетел конкретно сюда, чтобы поделиться ей сначала с нами. Наверняка, у тебя уже есть армия инициалов. А это ещё дополнительная просадка по энергии. Как только титаны у вас выживают? Зато у нас теперь раздолье. Тифий ушёл, Тиамат погибла. Не будь Песчанник таким жадным, и не захоти он завести потомство, тогда бы все вышли на новую ступень.
Вот так, за непринуждённой беседой, мы провели несколько часов, пока к людоящерам не подошло подкрепление, и они полностью не расправились с нежитью. Во время диалога я успел спросить у Сии, почему она не интересуется нашей беседой, на что та мне ответила, мол, успеет ещё с ним поговорить от лица инициалов.
[1] Ронины — деклассированные самураи феодального периода Японии (1185–1868 гг.), потерявшие покровительство своего сюзерена или не сумевшие уберечь его от смерти.
Этимология термина «ронин» восходит к периодам Нара и Хэйан, когда он означал слуг, бежавших с земель своего господина. В редких случаях — странник, не имеющий над собой чужой власти, свободный воин.
В соответствии с японскими культурными традициями ронин был зачастую фигурой постыдной, подвергавшейся насмешкам и унижениям.
Глава 21
Встреча с Граймом
Время — 08:00
Дата: 25.10.787
Место действия: Материк Трийск, Первый город.
Я получил очень много информации от двадцать второго. Хародрим так и не назвал мне своего имени. Просил называть его именно так, как называют его другие. Но зато по поводу сделки — всё в силе. Он начинает войну с фиолами на Ванисе в тот момент, когда мы дадим отмашку. Мы же, в свою очередь, поставляем им МОЕ. У харов очень много молодняка, подходящего под все критерии.
Возвращаясь к войне. Это будет первое, что произойдёт в случае прорыва или же смерти императора. Даже самый законченный оптимист сможет определить первую реакцию народа на смерть их правителя. Тем более каждый фиол понимает, что все деяния, которые они совершили, без наказания не останутся. И самое смешное, что каждый из них оставляет данную ношу своим потомкам. Твори фигню, молодняк разгребёт. Именно такой образ мышления, и присущ он не только некромантам. Люди тоже подвержены такому явлению, как лень, и желанию не отвечать за свои поступки.