По следу Черта
Шрифт:
— Здравствуйте, бойцы! — привычно поздоровался он, опустив обычное в таких фразах слово «товарищи».
— Здравия желаю! — Кужнин встал. Следом поднялся лейтенант Плугов по прозвищу, естественно, Плуг.
Высокий, худощавый, симпатичное юношеское лицо. 26 лет, комвзвода разведки ВДВ. Его история проста, как апельсин. Заступил дежурным по полку, приятель-летчик предложил полетать полчаса на транспортнике, тот согласился, чтобы скоротать время… Кто мог знать, что поднимется сильный боковой ветер, аэродром закроется и транспортник посадят на запасном! Летчику что, он выполнил приказ, а вот куда исчез дежурный офицер с нагрудной бляхой
— Здравия желаю! — Плуг улыбнулся открытой улыбкой.
Медленно, как бы демонстрируя независимость, встали Алексей Киреев — прозвище Царь, и его верный спутник Сергей Жорин — Хвост. Это уже взрослые люди, им по сорок пять. Срочную службу проходили в ДШГ [8] в Афганистане, потом повоевали в Нагорном Карабахе, в Сербии. У обоих хорошие показатели по стрельбе и рукопашному бою. Кряжистые, обветренные, морщинистые лица, выглядят старше своих лет. Обозначать стойку «смирно» они не стали, и слова приветствия не произнесли. Просто встали — мурые, видавшие виды мужики, которых ничем не удивишь.
8
ДШГ — десантно-штурмовая группа.
А остальные и вовсе остались сидеть.
Кучерявый, заросший щетиной Окулин-Цыган и постоянно улыбающийся Муренин-Зуб — разведчики мотострелковой бригады. Им около сорока, боевой опыт приобрели в Абхазии. Отличное владение всеми видами оружия, у Цыгана еще и снайперская стрельба.
Колун, Лис — взрослые общевойсковики, воевали в Чечне в девяносто втором. Без особых отличий и боевых достижений, но с хорошими характеристиками.
Гид — был в командировке в Анголе, любит рассказывать про тамошнюю экзотику, отсюда и прозвище. Хороший гранатометчик, умеет работать с крупнокалиберным пулеметом «Утес».
А вот вызывающе развалились «ряженые»: тридцатилетний Гузов-Поп и тридцатидвухлетний Онучин-Грач. Когда-то отслужили в ВДВ, имели звания старших сержантов, но работают под казаков: именуют себя «есаулами», на рукавах зеленого камуфляжа казачьи шевроны, на груди какие-то кресты, в руках — нагайки, из-под фуражек с красными околышами выбиваются закрученные чубы. В момент знакомства с группой они были в самовольной отлучке.
Н-да… Еще те вояки… В послужном списке через запятую перечисляются диверсионные операции в Абхазии, Южной Осетии, Сербии, но в конце, в скобках, пометка: «не подтверждено». Относится она к последней операции или ко всему перечню, непонятно.
— А вы что, бойцы, не хотите здороваться с командиром? — Волк подошел к скамейке вплотную. Прошелся взад-вперед, пристально рассматривая сидящих.
Интересно, по каким признакам подобрали столь разношерстную компанию? Что у них общего? Кое-что, конечно, есть… Все с боевым опытом — раз. Все холостые — два. Все с периферии — три. А главное: никто не имеет опыта участия в специальных секретных операциях за рубежом — четыре… Никакой логики в таком подборе нет. Тут нужны профессионалы, умеющие штурмовать здания, быстро ориентироваться и действовать в жилых помещениях, самолетах, вокзалах… Например,
— Или все такие крутые, что на командира вам наплевать? — умышленно обострял ситуацию Волк.
Цыган и Зуб бросили сигареты и встали.
— Или я не на том языке гутарю?
Волк остановился перед ряжеными.
— Здорово ночевали, станичники!
Поп и Грач переглянулись, но промолчали.
— Откуда будете? — продолжил Волк.
— С Дона, — ответил Поп. У него было одутловатое, в оспинах, лицо.
— Дон большой. Я сам из Тиходонска. А вы откуда?
— А мы че, на допросе? — вызывающе глянул Грач.
— Да нет. В личных делах написано — уроженцы Антрацитного. Так?
— Ну, а хоть бы и так? — выпятил нижнюю губу Поп. — И что с того?
— Да то, что в Антрацитном никогда казаков не родилось. Иногородние вы, вот и весь сказ!
Волк рассмеялся.
— А кто вам есаульские звания присвоил?
— Кто надо, тот и присвоил… — Поп несколько потерял уверенность.
Волк рассмеялся еще громче.
— Да как раз не тот, кто надо! Реестровым казакам воинские звания присваивают. А все остальное — самодеятельность! Как и эти кресты. Под Георгиевские сделаны? А знаете, за что Георгия давали? За то, что первым ворвался во вражеский редут или пленил в бою трех противников… Кто из вас такой подвиг совершил?
«Правильно, хозяин, теперь бей им в рожи до кровянки! — одобрительно подсказал Кот. — И остальные сразу на жопу сядут!»
— Чего вы нам политинформацию читаете? — скривился Грач. — Лучше расскажите, где такие наколки на руки командирам ставят?
— Почему только на руки? — Волк быстро стянул через голову свой обтягивающий свитер.
Лица «казаков» вытянулись. Да и все остальные изумленно вздохнули.
— Не только на руки, — невозмутимо продолжил Волк. — При случае расскажу товарищам. А вы, господа иногородние, до свиданья! Забрали свои вещички и покинули территорию части. Времени вам на все про все — тридцать минут! Рысь, проследите!
— Есть! — отозвался стоящий сзади Долматов.
— Да че так сразу?!
— Че, мы хуже других?!
Поп и Грач явно не ожидали такого результата. Но для командира они уже перестали существовать.
— Остальные за мной, бегом, марш! — и Волк, развернувшись, побежал к тропе разведчика.
Глава 3
Подготовить переворот
Неделя прошла в усиленных тренировках, результаты работы группы улучшились. Волк здорово вымотался. Не столько от физических нагрузок, сколько от атмосферы неопределенности и скверных предчувствий.
Вызвав машину, он поехал в Москву и около шести вечера уже был в центре. Отпустив Олега, медленно пошел пешком по бульвару. Молодые мамаши качали коляски, карапузы играли в свои несложные детские игры, кое-где пенсионеры на лавках, подложив фанерку, «забивали козла».
Волк вздохнул полной грудью, пытаясь сбросить нервозное напряжение, но оно не отпускало. В последние дни он попал как будто в другой мир, о существовании которого за последние годы забыл начисто. И сейчас он шел по ровному асфальту, среди безмятежных людей, не думающих о государственных переворотах, а в груди ворошилась и царапалась холодная гранитная глыба с острыми краями. И растопить ее можно было только одним способом.