По следу единорога
Шрифт:
— Ступай назад, Джон Джастин Мэллори! Мэллори обернулся к Мюргенштюрму.
— Огромное тебе спасибо, зеленый ублюдок недоношенный!
— Да что я такого сделал?
— Две минуты назад я бы знал, какого черта это означает!
— Не слушай ее! — ухнул филин, дрожавший от холода на ветке облетевшего дерева. — Жми вперед, Мэллори! Только вперед!
— Замечательно, — проворчал Мэллори.
— И что вы собираетесь предпринять, Джон Джастин? — поинтересовался Мюргенштюрм.
— Идти дальше.
— И какой же фактор
— Тут слишком холодно, чтобы торчать на месте, ломая голову, что делать дальше, — отрезал Мэллори, наконец-то вспомнив, что надо затянуть пояс на вторую дырочку, и сразу почувствовал себя поуютнее, когда накидка начала излучать тепло.
Они прошли еще пятьдесят ярдов, и Мюргенштюрм потянул детектива за рукав.
— Ну, что еще? — спросил детектив.
— Как по-вашему, вы сможете справиться без меня… э-э… минут пятнадцать?
— Зачем?
— Видите вон тот многоквартирный дом напротив? — Эльф указал на разваливающееся здание со шпилями и башенкой, которому вряд ли нашлось бы место в параллельном Манхэттене.
— Вид такой, будто там в подвале какой-то сумасшедший ученый разводит монстров, — заметил детектив.
— Не знаю, что там творится в подвале, хотя, пожалуй, все может быть, — согласился Мюргенштюрм.
— Ближе к делу.
— У меня… э… дружба с домоправительницей, если вы разумеете, что я имею в виду.
— Через семь часов тебе грозит неминуемая гибель, если ты не найдешь единорога, а ты хочешь урывать время от поисков ради того, чтобы запрыгнуть в постель? — поразился Мэллори.
— До меня дошло, Джон Джастин, — вздохнул Мюргенштюрм. — Предложение покинуть вас — недомыслие и эгоизм с моей стороны. — Вдруг его невзрачное личико просияло. — Я могу выяснить, нет ли у нее подружки.
— Выбрось это из головы.
— Вы абсолютно правы, Джон Джастин, — покаянно согласился эльф. — Я должен научиться держать свои страсти в узде. Урывать пятнадцать минут из нашего ограниченного остатка времени бесчувственно и неблагоразумно. — Он искоса поглядел на Мэллори и едва слышно предложил:
— А как насчет десяти минут?
Мэллори резко развернулся к нему:
— А как насчет пинка в пах, если ты не выбросишь посторонние мысли из головы?!
— О-о-ох! — простонал Мюргенштюрм, словно от настоящей боли, сжав колени и прикрыв ладонями упомянутую область. — Даже не предлагайте! Что вы за чудовище!
— Ужасно хладнокровное, — ответил Мэллори, жалея, что накидка не снабжена капюшоном. — Ну, ты готов тронуться в путь?
— Ладно, — согласился эльф, все еще храня на лице страдальческое выражение. — Но только без пинков.
— И без дезертирства, — откликнулся детектив.
— О дезертирстве и речи не было, — запротестовал Мюргенштюрм. — Речь шла скорей о физическом и нравственном обновлении. — Он помолчал. — А вы абсолютно решительно уверены, что мы не можем уделить даже пяток
Мэллори схватил эльфа за тощую шею и яростно прошипел:
— Послушай, ты…
— Прочь с дороги! — прокричал кто-то. — Освободите дорожку!
Разжав руки, детектив отпрыгнул в сторону, и в это самое время сухопарый субъект, одетый только в кроссовки, спортивные трусы и майку с номером 897 на груди, с разбегу врезался в Мюргенштюрма. Эльф отлетел в снег, толстым слоем лежавший вдоль дорожки, но субъект сумел удержать равновесие и перешел к бегу на месте.
— Тысяча извинений, — произнес он, когда Мюргенштюрм выбрался из снега. — Но преимущество было у меня.
— А я и не знал, что преимущество бывает и на ездовых дорожках, — заметил Мэллори.
— На ездовых дорожках? — озадаченно спросил субъект. — Вы хотите сказать, что это не шоссе А-98? — Мэллори покачал головой. — Тогда я могу заключить, что мерцающие вдали огни находятся не на Виа-Венето? — несчастным голосом спросил субъект, указывая на Пятую авеню и не пропуская ни шага.
— Это огни Манхэттена, — поведал Мэллори.
— Манхэттена? — удивился субъект. — Вы вполне уверены?
— Не так уверен, как вчера, но довольно уверен.
— Гм, — задумчиво произнес бегун. — Похоже, я отклонился от курса куда сильнее, чем думал.
— А куда вы направляетесь? — поинтересовался Мэллори.
— В Рим, конечно.
— Ну конечно, — сухо повторил Мэллори.
— Ах, я же забыл о приличиях! — воскликнул субъект и протянул руку, по-прежнему не останавливаясь ни на миг. — Меня зовут Иан Уилтон-Смит.
— Британец? — спросил Мэллори, пожимая протянутую руку.
— До мозга костей, — кивнул Уилтон-Смит. — Смерть ирландцам! Грабь колонии! Боже, храни королеву! — Он вдруг осекся. — У нас еще королева, да? Или уже король?
— По-прежнему королева. Как я понимаю, вы давно не были дома?
— С весны 1960-го, — признался бегун. — В то лето я отправился в Рим на Олимпийские игры.
— В качестве зрителя?
— В качестве марафонца. Фактически говоря, я все еще на дистанции, но где-то по пути свернул не в ту сторону.
— Не знаю, как бы вам это преподнести, но с тех пор было не так уж мало Олимпийских игр. Забег завершен.
— Нет, не завершен, пока я не пересек финишную черту, — несгибаемо заявил Уилтон-Смит.
— А не проще ли остановиться?
— Так нечестно. Правила игры, знаете ли.
— В правилах нигде не сказано, что надо бегать десятилетиями после того, как все остальные финишировали, — возразил Мэллори.
— Побеждает не быстрейший, а упорнейший, — процитировал Уилтон-Смит.
— Но только не в этом забеге. В нем победители уже определены.
— Но разве я в том повинен, правда? — парировал Уилтон-Смит. — Моя работа — знай потей да делай все, что в твоих силах. — Он помедлил. — Вы не видели тут поблизости фотографов, нет?