По следу некромантки
Шрифт:
Миена глупой не была, но те клочки информации, которые дошли до неё через купца и Аряну, открыли ей лишь часть истории. Она ошиблась, думая, что у них с девочкой есть время, и что заклинание для отвода глаз поможет ей скрываться дома несколько месяцев. Она ошиблась, думая, что дело в заговоре, о котором якобы стало известно со слов Лекира Литесского.
Дело было в том, что молодой король Арбес Белый хотел избавиться от некромантов. И нашёл горячую поддержку со стороны вистанского народа.
На свой страх и риск, Миена убила пару улиток, что помогло ей произнести несколько заклинаний
Так они и стали жить в ожидании весны в Миенином доме. Серая Воронья хмарь сменилась белизной Луны, и зима принялась заметать вьюжной метёлкой берега речки Веи, укрывая их мягкой снежностью. Аряна потихоньку поправлялась и даже взяла на себя кое-какие домашние дела.
Медведя Миена так и не убила, и вообще ещё ни разу не спустилась к жертвеннику. Магией она пользовалась редко, каждый раз боясь, что что-то пойдёт не так. По правде говоря, она надеялась, что Аряна и здесь станет ей помощницей, но девушка, которая совсем недавно впервые отдала жертвеннику свою кровь, призналась, что училась плохо и почти ничего не знает. Она сказала Миене, что если бы брат в своё время не настоял на том, чтобы она пошла в некромантки, ноги бы её не было в Пороге. И три месяца, прошедшие с начала обучения, нисколько не примирили её с действительностью.
— Зачем же он отправил тебя в Порог, если тебе не хотелось становиться некроманткой? — спросила Миена, сматывая в клубок пряжу, которую на расставленных в стороны ладонях держала Аряна.
Девочка вздохнула:
— Говорил, что это очень почётная профессия, что с дипломом Порога я всегда смогу себя прокормить… Он хотел, чтобы я осталась в Тиугаре после обучения, а то и вообще поехала в Рикван. Я всё никак не могла понять, зачем это нужно: наш отец оставил нам хорошее наследство, и я надеялась, что потом смогу путешествовать на эти деньги… Я всегда хотела путешествовать. А теперь… наверное, после смерти Тобаля и моего исчезновения у денег нашлись другие хозяева. И у дома тоже… Как ты думаешь, мне ещё можно сменить Источник?
— Боюсь, что нет. Ведь вы уже пошли обряд посвящения. Стало быть, больше никакой Источник тебя не примет. Придётся учиться обращаться с тем, что есть.
— Теперь нельзя обращаться с тем, что есть, — проворчала Аряна.
— Это ненадолго. — Миена возражала так уверенно, словно бы сама не сомневалась в том, что говорит — хотя, на самом деле, она редко бывала в чём-то действительно убеждена. — Они раскроют этот свой заговор, и всё вернётся на круги своя. Тобаль был прав, некромантия — самая сильная из отраслей магии. Нас везде ценили и ценят, в том числе при дворе…
— Ценят, когда не боятся, — сказала Аряна.
Она сама и подумать не могла бы, насколько была права.
Однажды вечером, в перерыве между
С такими мыслями Миена шагала сквозь сонм заиндевевших сосновых стволов, протаптывая глубокую борозду от калитки. Если будут силы, она потом заметёт этот след. Если нет — придётся всё-таки поработать Арянке. На крайний случай, некромантка сунула в карман мирно спящую мышку, которую обнаружила утром в сарае. Мышка проспит ещё часа два, а потом, если не пригодится, Миена её расколдует и отпустит…
И всё же, как приятно брести, нарушая ещё не тронутый снежный покров, наслаждаясь тишиной и звонким колючим воздухом! Миена на какое-то время даже забыла, что собралась кого-то убивать. Мороз жёг щёки, подол пальто иногда цеплялся за кусты, разрушая снежные пирамидки на гроздьях промёрзлых ягод, ноги слегка ломило — но это была приятная усталость.
Миена любила зиму. С самого детства, когда утром можно было напроситься на рыбалку с отцом и братом, а днём, переделав все домашние дела, сбежать кататься с горки вместе с соседскими ребятами, или рассекать на коньках по большому пруду. Миена запоздало подумала, что пропустила Первый День Зимы, хотя когда-то это был её любимый праздник. Наверное, в Горкино тоже устраивали торжество. Хозяйки напекли рогаликов, символизирующих Луну, кто-нибудь играл на гармошке, люди пели и веселились, ровесники Миены прыгали через костёр… Конечно, было бы глупо отправляться туда в такое время, но она всё равно почувствовала досаду.
Одни мысли потянули за собой другие, и Миена уже вспоминала, как приветствовали зиму в Тиугаре. Какие огни взлетали над площадями — жёлтые, голубые, оранжевые! Какие гирлянды плыли над бульварами днём — чтобы с появлением темноты прильнуть к деревьям, окутать их и забыться сном, посверкивая в темноте маленькими искрами. Какие яблоки из чистейшего белого снега вырастали на ветвях в Квадрат-Парке! Казалось, все Источники разверзались сами, чтобы наводнить Тиугар волшебством… Ну, почти все.
Когда холодно, и на тебе тулупчик, никто не видит форму школы Порог, нет этих любопытных и опасливых взглядов, под которыми чувствуешь себя как под прессом, грозящимся вот-вот раздавить. Можно на некоторое время ощутить себя нормальной тринадцатилетней девчонкой. Можно улыбаться, задирая голову и жмурясь от солнца и снежинок; можно покупать дымящиеся сладкие лакомства на ярмарках и с удовольствием их поглощать, а то и напроситься в чью-нибудь компанию, чтобы поучаствовать в строении снежной крепости или игре в снежки… Порогом подобное поведение не порицается. Наоборот, изо дня в день в школе повторяют, что нужно наслаждаться каждым моментом, уметь везде и всегда находить радость: это будет уравновешивать обращения к Источнику, полуночные обряды и изучение мощнейшего из языков Паутины Миров — марского, языка мёртвых.