По следу некромантки
Шрифт:
— Ресса на себя смотрит? — спросил купец, слезая с телеги, чтобы не мешать девушке разглядывать товар.
— Нет, у меня гостит… племянница. Вот думаю подобрать что-нибудь, а то ей здесь ходить не в чем…
— Ещё одно отродье в Горкино принесло, — не сдержалась какая-то торговка по соседству.
Миена медленно повернула к ней голову. Немолодая женщина, закутавшись с головой в пуховую шаль, чахла над перевешенными через поставленный на ребро ящик связками чеснока. Заметив, что некромантка её услышала, женщина отвернулась, пряча лицо.
Глупая.
—
Верхняя одежда на Аряну у неё была: старенький, но вполне ноский тулуп, в котором она сама какое-то время ходила, когда только приехала в Порог. Девочке должен быть в пору.
— И не стыдно деньги-то, маромирскими прихвастнями заработанные, направо-налево кидать… — продолжала бурчать торговка.
Купец притих, больше не пытаясь поддерживать разговор, но все вещи завернул в кусок холстины, чтобы покупательнице удобнее было нести.
Миена отнеслась к его молчанию и посерьезневшему лицу как к должному. Понял, видимо, чем она занимается, и теперь хочет отделаться поскорее, от греха подальше.
Однако она ошиблась. Не спеша отдавать свёрток, мужчина прикусил губу и покачал головой в отороченной мехом шапке.
— Были бы вы осторожнее, вот что, — сказал он, наконец.
Миена удивлённо вскинула глаза.
— Я? Почему?
— Вы же некромантка, да? — Он понизил голос. — Говорят, что убийца короля на эшафоте выкрикнул, что придёт время, и некроманты подчинят себе всю Вистанию, установят свои порядки, и никто не сможет им противостоять, потому что они самые сильные маги…
Миена скептически хмыкнула.
— Я под такие сказочки выросла, ресс. У нас в Приречье в каждой второй сказке какой-нибудь некромант мир завоёвывает. Посудите сами: что убийца короля, кем бы он ни был, может знать о некромантах? И делать ему нечего на эшафоте, кроме как подобные предсказания выкрикивать! Поверьте мне, как специалисту, умирающему и без того есть о чём подумать.
Купец чуть наклонился, приблизив к ней усатое лицо.
— Вы разве не знаете, что его величество убил королевский некромант?
Миена молча смотрела на купца, недоверчиво наклонив голову. Что за глупости?
— Когда я был в Тиугаре, — шёпотом продолжал делиться мужчина, — я своими глазами видел объявление, где всем некромантам повелевают явиться для допроса в Замок Бэр. И люди, которые это объявление при мне читали, были настроены очень недобро. Так что смотрите в оба, ресса. Назревает что-то нехорошее.
***
Рассказ купца встревожил Миену больше, чем ей бы хотелось. Она говорила себе, что если бы случилось что-то действительно серьёзное, ей бы прислали письмо из гильдии некромантов или из Порога.
Но с другой стороны, если королевский некромант действительно был объявлен убийцей Лиуса Белого — то куда уж серьёзней? Миена видела этого человека. Его звали Лекир Литесский, и был он выходцем из древнего графского рода. Однажды граф приезжал в Порог, сухопарый и бледный, выглядевший
Но Лекир безо всяких предисловий заявил:
— Считайте, что вы прокляты. С самого первого дня вашей учёбы здесь. Навсегда. Если вылетите раньше, чем получите диплом, то может, вам повезёт прожить нормальную жизнь. Если нет, то вас будут бояться и обливать помоями везде, куда бы вы ни пошли. Вас вполне могут убить просто за то, что вы есть. Люди слабы, поэтому они боятся таких, как мы. Цена, которую мы платим за свою силу, слишком высока. Но зато нашей силе противопоставить практически нечего. Если вы считаете, что эта цена справедлива и готовы её заплатить — значит, вы на своём месте. Если нет — подумайте о смене профессии. И уходите, пока не поздно.
Эти слова тогда буквально въелись в Миенину душу. Она думала о раздоре с матерью и братом. Но ещё — об убитой в детской кроватке Малке и о погибшем от побоев отце.
И никогда сильнее, чем в тот миг, она не ощущала, что находится именно там, где должна находиться.
Выходит, силы Лекира оказалось недостаточно, чтобы избежать эшафота? Несколько магов, конечно, могут обездвижить некроманта и даже временно лишить его способности к колдовству, но для этого им нужно очень постараться. И, разумеется, напасть внезапно. Или, может, Лекир пришёл с повинной… Какая-то очень уж тёмная история получается.
Миена не могла отделаться от вида головы графа Литесского — такой, какой она её запомнила: со слегка выдающимся вперёд подбородком, с тёмными, с проседью, волосами… Девушка представляла, как эта голова лежит в корзине у эшафота после того, как топор палача отсёк её. В Тиугаре их однажды заставили сходить на публичную казнь, и некоторые детали этого действа остались в памяти Миены настолько явственными и чёткими, что она до сих пор могла по ним восстановить всё случившееся от начала до конца. И казнь Лекира теперь представала перед её внутренним взором почти так же красочно.
Почему он убил короля? А если не убивал — то почему его казнили как убийцу?
И почему она, Миена, состоящая в гильдии некромантов, узнаёт об этом от заезжего купца? Может ли быть всё настолько плохо, что коллегам просто не до неё?..
С этими мыслями она вошла в дом. В сенях встала на половую тряпку, положила свёрток на галошницу и сняла пальто. Сменила сапоги на тапки и, забрав покупки, прошла в жилую половину.
Вечер пока и не думал приходить, поэтому зажигать светильники было рано. Жар от протопленной с утра печки расползся по всему дому, и Миена, мигом отогревшись и вдохнув знакомые запахи, почувствовала себя спокойно. Что бы там ни происходило, до Горкино оно пока не дошло. Вот дойдёт — будем переживать. А пока неплохо бы проведать спасённую пациентку…