По соседству

Эллиот Лора

Со стояком все понятно. Прилив крови тоже можно объяснить. Загадку представлял язык, а вкус специй во рту вообще сбивал с толку. Единственное, что имело смысл, так это потребность в поцелуе Лиры.

Она на протяжении нескольких месяцев мучила его. Искушала. Смеялась и измывалась над Тереком своей женственной теплотой, которая проникла глубоко внутрь него. Аромат ее возбуждения убивал наповал. Была испепеляющая, сладостная влага, и Тереку смертельно хотелось пасть на колени и отведать нежные сливки, которые - он знал -

оросили ее лоно. Вкус был бы горячим от ее растущего желания и таким же богатым, как восход солнца.

– Чумовой выбор.

Она скрестила на груди руки.

Терек знал, что они закрывают. Пышные изгибы ее грудей, набухшие соски.

– Только поторопись, если не возражаешь, - буркнул он. Вожделение прикончит его. – Потому что запах твоего возбуждения сводит меня с ума, Лира. С минуты на минуту я сам сделаю за тебя выбор.

С ее уст сорвался всхлип, а глаза расширись от ужаса. И стыда? Терек насупился, а она побледнела, а потом ее глаза зло заблестели, как будто наполнились слезами.

– Что?

Он схватил ее за плечи, когда Лира отодвинулась и повернулась к нему спиной. Терек понимал, что прикосновение к ней станет для него самой большой ошибкой, которую он мог бы совершить.

– Ты унюхал меня?

Ее затрясло. На глазах выступили слезы смущения, пока она сопротивлялась Тереку.

Он устало вздохнул. Черт возьми, он слишком выдохся, чересчур оголодал по ее вкусу, чтобы следить за каждым вырвавшимся словом и всяким совершаемым движением. Терек не был таким уж светским человеком, а на уроки «хорошего тона» он не нашел времени.

– Лира, - выдохнул Терек грубо, обнял ладонью ее щеку, удивляясь шелковистой текстуре ее кожи. – Я животное, - прошептал он. – Мой нюх настолько остёр, что я в состоянии обнаружить любой запах. А уж если речь заходит о сладостном, нежном жаре, исходящем от тебя, то и подавно. Это все равно что заставлять голодного человека стоять перед накрытым столом и не разрешать вкусить яства.

Она моргнула, напряженно посмотрела на него. Взгляд стал подозрительным и смягчился только тогда, когда его большой палец легонько огладил ее губы. Терек хотел еще что-то добавить, но шелковистые изгибы приковали его взор, зачаровывая.

Его язык запульсировал, когда железы выделили в рот больше жидкости с пряным привкусом. Кровь в венах потекла еще быстрее. Его самоконтроль стремительно рушился. Терек осторожно снял руки с ее плеч.

– Спальня наверху, третья дверь на лестничной площадке. Уходи от меня, Лира. Немедленно. Пока я не растерял остатки самоконтроля.

Лира хмуро его оглядела.

– Терек, мне не нравится, когда ты принимаешь за меня решения, - обрубила она сердито. Но, слава Богу, попятилась от него. – Это выводит из себя.

– Уверен, так оно и есть. – Ее аромат окутал Терека, вызывая мучения.
– Мы можем обсудить это завтра за чашечкой кофе. А теперь ступай спать.

Презрительно

фыркнув, девушка бросила на него взгляд и промаршировала к двери.

– Смотри, чтобы твоя склонность командовать мной не переросла в привычку, - снова предостерегла его Лира.
– В противном случае, я избавлю тебя от иллюзий и пошлю куда подальше. Считай, тебе повезло. На сей раз я простила тебе командирские замашки, позволив уйти от расплаты. Иначе, Джордан, «надоедливый кошак» стал бы самым ласковым твоим прозвищем.

Он ничего не мог поделать, только в полнейшем потрясении вытаращился на нее, когда она запальчиво говорила эти слова. Надоедливый кошак? Он застонал от такой фразы. Господи, эта барышня точно сведет его с ума.

Издав вздох облегчения, Терек заставил себя отпустить ее, потом, вытянув сотовый телефон из подставки, нажал на вызов.

– Джонас. – Джонас Вайат, главарь кошачьих мордоворотов в Санктуарии, ответил после первого же гудка.

– У нас проблема, - негромко заговорил Терек. – Полагаю, что нынешним вечером у меня произошло столкновение с нашим дрессировщиком. Увы, выследил не я его, а он меня.

От нападавшего воняло почти так же, как от дрессировщика. Правда, с последней их встречи минули годы. Запах был почти тот же. Тот, да не полностью.

– Объясни.

Джонас был человеком немногословным, что послужило одной из причин, по которой Тереку нравилось с ним сотрудничать.

– Он проник в дом соседки, Лиры Мейсон, она сестра трех…

– Агентов специального назначения, - закончил за него Джонас. – Гранта, Маршала и Тайри Мейсонов. Они возглавляли силовиков, которые захватили некоторые основные лаборатории Пород.

Терек закрыл глаза, раздраженно зажимая пальцами переносицу.

– То есть ты был в курсе, что она здесь живет, когда я приобрел этот дом? – уточнил он у него.

– Я знал о ней. Полномасштабное расследование не начинал, поскольку не видел надобности. – Терек представил, как Джонас пожимает плечами.
– Двадцать четыре, бухгалтер, живет скромно, миленькое гнездышко, но ничего существенного. Согласно медицинскому заключению, девственница, перенесла все нормальные детские заболевания, судимости нет. У меня не было времени копнуть глубже, да и основания отсутствовали. А что, есть причины?

Терек покачал головой.

– Нет, причин нет. Впрочем, я, возможно, скоро подъеду. Думается, мне требуется обследование или что-то в этом роде.

Терек провел кончиком языка по зубам, ощущая, как рот наполняется жаркой влагой.

– Что-то случилось? – Джонас казался взволнованным.

Черт бы побрал это время.

– Без понятия. – Терек вышел в небольшой холл, который вел к лестнице. – Эти проклятые железы сбоку от языка. Они воспалились и выделяют возбуждающее дерьмо. Клянусь, по вкусу похоже на корицу.