По соседству

Эллиот Лора

Противник поднялся и вновь атаковал, но Терек успел выхватить нож из ножен и поднять его наизготовку. Ему удалось выбить из рук мерзавца пушку и изо всех сил врезать под дых. Но и это не остановило урода. Достав собственный нож, он ринулся на Терека.

Тут на крыльце вспыхнула лампа, ослепив Терека на одну бесценную секунду, и нападавший сделал выпад. Прежде чем он успел увернуться, плечо обожгла боль.

Вдруг тишину ночи разорвал выстрел. Раздавшийся из дробовика грохот заставил замереть обоих мужчин, и спустя миг злоумышленник резко развернулся и бросился наутек.

–

Черта с два, - прорычал Терек.

Сделав рывок, Терек едва не поскользнулся на слякоти, пускаясь за ним вдогонку.

Еще чуть-чуть и он поймал бы нарушителя, к чертовой бабушке. Терек уже был в нескольких дюймах от убегавшего, когда появился еще один мужчина, и у самой головы просвистел очередной выстрел из пистолета с глушителем. Это вынудило Терека вильнуть, пригнувшись, в сторону.

Ночь разорвали звуки мчащегося по улочке автомобиля. Завизжав покрышками, тачка резко затормозила, и раздался требовательный окрик. Терек побежал, чтобы успеть разглядеть приехавшего.

– Черт! Черт! – раздались его проклятия, когда на полной скорости мимо промчался черный седан – безо всяких опознавательных номеров, разумеется.

Преступник был хорошо натренирован и, очевидно, явился с подмогой. В голове зародилось подозрение, что это мог быть разыскиваемый им дрессировщик. Но Лира-то на кой ляд ему? Этот человек был умен. Достаточно хорошо обучен, чтобы не ошибиться адресом.

Тут Терека настигло подозрение, что он, охотник, вполне мог стать добычей. И выглядело это так, будто в центре разыгравшейся войны между Советом и их творениями поместили Лиру.

– Полиция уже в пути, - крикнула Лира из-за двери. – Терек, с тобой все в порядке?

Во всяком случае, она все еще в доме. В груди вибрировало рычание, когда он развернулся и перебежал двор, нашел точное местонахождение ножа и нелегального ствола в теперь-уже-грязном дворике.

Задняя дверь была распахнута, и там стояла Лира, одетая в длинное платье и наивно полагающая, что гребаный дробовик защитит ее. Терек клацнул зубами, когда заслышал вой сирен в отдалении и зашагал к дому.

– Не рассказывай обо мне, слышишь? – велел он, остановившись перед ней и глядя в широко распахнутые потрясенные глаза.

Она моргнула.

– Лира, ты понимаешь меня? – прошипел Терек нетерпеливо. – Не рассказывай копам про меня. После того как они уйдут, я вернусь. Ты понимаешь?

Терек потянулся, чтобы схватить ее за ладонь, но отдернул при виде крови на своей руке. Черт, плечо жгло.

– Тебе больно. – Лира с трудом сглотнула.

Сирены звучали все ближе.

– Лира.
– Он наклонился, втянул носом ее запах, ее страх.
– Ты слышишь меня?

– Да. Почему? – Ее грудная клетка неровно вздымалась и опадала, на бескровном лице выделялись огромные темные глаза.

– Я позже объясню. Обещаю.
– Он страдальчески поморщился. – Как только они уйдут, я вернусь. Клянусь, Лира. Но не рассказывай им, что произошло.

Его прикрытие полетит к чертям собачьим, если она хотя бы намекнет на него. Полиция заявится к нему домой, и тогда придется поведать им, кто он есть. Прощай заказ, до свидания дрессировщик.

Лира медленно кивнула, оглянулась на дом, потом в сторону сирен,

эхо которых уже раздавалось вокруг них. Терек уверенно кивнул, повернулся и исчез в ночи. Рана в плече хоть и не представляла опасности для жизни, но чертовски болела, поэтому неплохо было бы позаботиться о ней в первую очередь. Терек исчез в своем доме как раз тогда, когда улицу заполонили полицейские машины, юзом тормозившие у дома соседки. Он торопливо запер дверь, несколько бесценных секунд ушло на то, чтобы снять сапоги, прежде чем пересечь его темное жилище.

Что, черт подери, происходит?

Он разделся, закинул холодную мокрую одежду в стиральную машинку, после чего вынул из шкафа полотенце и обернул им руку.

Все равно проклятая кровь выступила пятном.

Терек стремительно взбежал по лестнице, прошел через спальню в ванную, где можно было позаботиться о ране на плече. Здесь он промыл и аккуратно зашил порез, анализируя все произошедшие события, чтобы разобраться в них.

Почему кто-то пытался вломиться в Лирин дом, когда и ежу понятно, что она внутри? Обычно грабители дожидались, пока их жертва уляжется в постель и уснет. Или нет? Они бы не врывались, когда по всему дому горел свет, уверенные, что их не поймают. И уж подавно их не готовят так тщательно, как в случае с грабителями Лиры. Не похоже на попытку ограбления. Тут попахивало заказным убийством. Но с чего кому-то приспичило убивать Лиру?

Неужели таким образом хотели добраться до него?! Предупредить? А если это треклятый дрессировщик, то откуда он, к черту, пронюхал, что Терек за ним следит?

Пропитав марлю мощным антисептиком, он наложил ее на шов, закрепил пластырем, а затем оделся. Пора было узнать, как дела у соседки. Терек встал у окна своей спальни, пережидая, наблюдая, как полицейский беседовал с Лирой. Ему было любопытно, до какой степени она прислушается к его предостережению. Станет ли настаивать. Поймет ли, что для них обоих во благо, если она не проболтается.

Глава 4

Он был из Пород.

Лира ответила на вопросы полицейских, заполнила и подписала отчеты и с нетерпением дожидалась их ухода.

Слава богу, она не вспомнила о братьях, прежде чем подхватить ружье и бегом броситься к черному ходу. Ей и в голову не пришло позвонить им. Девушка выглянула из окна. Из-за туч показалась луна, осветив фигуры, борющиеся на заднем дворе. Лира мгновенно узнала Терека.

Терек Джордан из Пород.

Она видела лихорадочный блеск его янтарных глаз, как будто в них зажглась лампочка, и чересчур длинные клыки, когда он злобно рычал на заднем дворе.

Все встало на свои места.

Ей с самого начала следовало заподозрить его.

Он несколько месяцев жил в доме по соседству. Его несомненные затруднения в выполнении тех вещей, которые обычные люди исполняют каждый день своей жизни, должны были раскрыть ей глаза. Как и призрачные тени в его взгляде.

Он не умеет постригать траву, и это сразу должно было ей о чем-то да сказать. Все люди имели хотя бы отдаленное представление о кошении травы.

А то, как он обрадовался свежеприготовленному кофе и домашнему хлебу. Будто никогда не пробовал их!