По страницам истории Кубани (краеведческие очерки)

Киселев А. Н.

Некоторые уроженцы Кубани входили в состав социал–демократических организаций Санкт–Петербурга. Так, членами группы Д. Благоева были бывшие участники екатеринодарского народнического кружка Г. Демяник, П. Бутков, братья А. и С. Хлебниковы, майкопчанка М. Голубенко. Все они проводили занятия с рабочими. А. И. Хлебников доставлял запрещенную литературу в Москву. Благоевцы нелегально выпустили два номера газеты «Рабочий». Отпечатал ее Г. Демяник. После начавшихся арестов П. К. Бутков и сестра Хлебниковых Евгения попытались спасти подпольную типографию, но полиция сумела арестовать Буткова. Впоследствии он погиб в одиночном заключении.

После разгрома благоевской группы в 1889 г. уцелевшие кружки рабочих и. студентов в Петербурге объединил кубанский казак Михаил Иванович

Бруснев, уроженец станицы Сторожевой, Он возглавил новую марксистскую группу, а в 1891 г. был одним из организаторов первой маевки в России. Позже он создал ряд социал–демократических кружков в Москве, установил связь с революционерами Тулы, Нижнего Новгорода, Харькова, Киева, с группой «Освобождение труда». В апреле 1892 г. Бруснев был арестован и после четырех лет тюрьмы сослан в Якутию.

Развитие капитализма на Кубани, как и везде, сопровождалось ростом численности пролетариата. Но промышленные рабочие были еще немногочисленны. В начале XX в. их насчитывалось в Кубанской области и Черноморской губернии лишь 40 тыс. человек. До 1880–х гг. в Черноморской губернии вообще не было промышленных предприятий.

Состав рабочих не был постоянным, а отсюда слабая органи–зованность и стихийность их первых выступлений. В мае 1894 г. рабочие Новороссийска разгромили харчевню, хозяин которой оставлял их без средств к существованию, организуя массовые попойки. В 1895 г. для установления контакта с местными марксистами в Новороссийск прибыл член руководящего бюро петербургского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса» А. А. Ванеев. Он собирал здесь данные о тяжелом положении трудящихся цементных заводов, чтобы использовать этот материал как пример для осуждения капиталистической эксплуатации.

Распространению идей марксизма в крае способствовали находившиеся здесь политические ссыльные, а также учащаяся молодежь петербургских, одесских, ростовских и харьковских учебных заведений. Студенты приезжали на лето и привозили с собой запрещенную литературу для распространения. Наконец, в крае все чаще стали появляться рабочие, которые уже принимали участие в стачках и в деятельности социал–демократических кружков промышленных центров России.

В 1902 г. марксистские кружки объединились в ‘Труппу кубанских рабочих» в Екатеринодаре и в «Новороссийский социал–демократический рабочий союз». Пролетарский праздник Первое мая впервые на территории Кубани и Черноморья отмечался в 1900 г., когда рабочие Новороссийска тайно собрались за городом в лесной лощине. В 1902 г. этой праздник был отмечен также в Екатеринодаре и на станции Кавказской. Нелегально в Екатеринодар, Новороссийск, Армавир доставлялась газета «Искра», которрая, в частности, писала о жестокой расправе карательного отряда над рабочими железнодорожной станции Тихорецкая. Железнодорожники поддержали всеобщую забастовку рабочих Ростова–на–Дону в 1902 г. Из Екатеринодара прибыл наказный атаман Я. Д. Малама. Его угрозы оказались безрезультатны, и тогда конные казаки начали кровавую расправу. Вслед за тем политическую забастовку начали рабочие Новороссийска. Члены «Социал–демократического рабочего союза» поддерживали связь с Донским комитетом РСДРП, от которого получали прокламации и указания. 18 ноября прекратили работу новороссийские железнодорожные мастерские, затем рабочие элеватора, электрической станции, цементных заводов и других промышленных предприятий города. Газета «Искра» сообщала о столкновениях новороссийских цементников и портовиков с казаками и солдатами; о волнениях и забастовке сельскохозяйственных рабочих в станицах, расположенных вдоль железной дороги от Тихорецкой до Екатеринодара и Майкопа, о праздновании Первого мая в Армавире.

Социал–демократы нашего края не были представлены на II съезде РСДРП, положившем начало большевизму и меньшевизму. Местные марксистские группы подчинялись Донскому комитету партии, которым руководили меньшевики. Но уже в январе 1904 г. был создан Кубанский комитет РСДРП, после чего революционное движение заметно усилилось. Подчиненные комитету местные социал–демократические группы, как и сам комитет, были формально

едиными, т. е. большевики и меньшевики состояли в одной низовой партийной организации. В рабочей среде активную деятельность развернули большевики В. С. Попов (брат писателя А. С. Серафимовича), М. М. Костбловская, Д. В. Полуян, А. Г. Щербинин и др.

Накануне первой русской революции на Кубани не было города, где бы не распространялись листовки. Создавались новые марксистские группы. Так, непосредственно перед революцией появились социал–демократические организации большевистского направления в станицах Брюховецкой, Новокубанской, Ивановской, Стеблиевской, Полтавской, Джерелиевской, Марьянской. Новороссийская группа РСДРП содействовала созданию кружка в станице Натухаевской, а майкопские социал–демократы помогли организовать партийные ячейки в селе Мостовом и поселке Шедок. Социал–демократические группы и кружки возникли также в станицах Баталпашинской, Кущевской, Славянской, Бесскорбной, Отрадной, в имении барона В. Р. Штейнгеля «Хуторок» и в ряде других мест.

В преддверии революции либералы начали так называемую •'банкетную кампанию», чтобы побудить самодержавие пойти по пути реформ. Меньшевики старались привлечь рабочих к этой кампании, считая, что грядущие преобразования должны осуществляться под руководством буржуазии. Активность екатеринодарских меньшевиков отмечалась в газете «Искра». Так, 11 декабря 1904 г. в крупнейшей гостинице кубанской столицы состоялся банкет, на который были приглашены представители рабочих. Однако призывы либералов и меньшевиков, прозвучавшие на банкете, не встретили поддержки рабочих.

Трагические события 9 января 1905 г., и. положившие начало первой российской революции, имели резонанс и в нашем крае. В конце января забастовали металлисты Екатеринодара, цементники Новороссийска, железнодорожники. Появились листовки с призывами бороться против самодержавия, с требованием созыва Учредительного собрания, свободы слова, совести, печати. Большевики призывали народ к оружию. В Екатеринодаре, Майкопе, Новороссийске, Сочи и других местах начались митинги и демонстрации, иногда сопровождавшиеся столкновениями с полицией и войсками.

Открыто был отмечен первомайский праздник. В Новороссийске в этот день прошла демонстрация под лозунгами: «Долой царское самодержавие!», «Да здравствует восьмичасовой рабочий день!». В городском саду Екатеринодара в тот же день состоялся многолюдный митинг, на котором раздавались призывы свергнуть царя и провозгласить республику. Митинг с трудом был разогнан полицией, но затем началась четырехдневная стачка на чугунолитейном заводе Гусника, в железнодорожных мастерских, паровозном депо, типографии, на маслобойном заводе.

Кубанский комитет РСДРП, руководство которого находилось в руках меньшевиков, враждебно встретил решения III съезда партии, проведенного большевиками. В июне 1905 г. в Екатеринодаре состоялась Первая конференция социал–демократических организаций Кубанской ооласти. Черноморской и Ставропольской губерний, создавшая Северо–Кавказский союз РСДРП. И здесь лидерами были меньшевики.

Летом вся страна с волнением следила за восстанием на броненосце «Князь Потемкин–Таврический». В июле новороссийские рабочие предприняли попытку поддержать восставших матросов. Одновременно остановили работу железнодорожники на станциях Новороссийск, Екатеринодар, Тихорецкая, Кавказская, Армавир. Попытка властей восстановить движение поездов в Новороссийске с помощью штрейкбрехеров не удалась: рабочие садились на рельсы и шпалы. Стачка стала общегородской. Тогда по приказу черноморского губернатора рота солдат и две сотни 2–го Урупского казачьего полка открыли огонь по рабочим и сломили сопротивление. Железнодорожники организованно прекратили забастовку, но она имела опасные для самодержавия последствия. Министр финансов В. Н. Коковцов увидел в ней опасный прецедент и предложил предпринять ряд репрессивных мер, чтобы подобные выступления не охватили и другие железные дороги страны. Однако через два месяца в России началась всеобщая забастовка железнодорожников, переросшая в Октябрьскую всероссийскую политическую стачку.