По темной стороне
Шрифт:
Меня не останавливали, не пытались удержать и даже почти не смотрели в мою сторону. Сектанты разрывались между необходимостью держать в поле зрения хейзара и отбиваться от ведьм.
По лестнице взбежала, не ощущая ступеней под ногами, зацепилась за последнюю и, в буквальном смысле, влетела в объятия Раяра, боднув его лбом в солнечное сплетение.
Даже при том, что хищник совершенно не знал о наших внезапных обнимашках, он не растерялся, поддержал и даже руку с плеча не убрал, когда я утвердилась на ногах.
А я так счастлива была его видеть, ну так счастлива…
Рука на плече дрогнула, и на меня очень удивленно посмотрели.
— Что? — если бы он был не такой мокрый, я бы его, пожалуй, уже бы затискала даже.
— Ты так рада мне?
Ну просто до неприличия глупый вопрос.
— Конечно! Я, знаете ли, считаю, что свое чудище как-то лучше, чем чужое и незнакомое.
— Чудище? — у кошмара дернулся глаз, а я решила, что стоит заткнуться, чтобы не сболтнуть чего-нибудь лишнего от переполняющих меня чувств.
Молчать долго не получилось, уж очень пристально меня разглядывали. Не нравился мне его оценивающий взгляд, я себя на секундочку сочной, свежей вырезкой почувствовала или даже тортом… хотя нет, все же, вырезкой.
— Вы не отвлекайтесь, пожалуйста, лучше скажите, что мы с этими делать будем?
— Мы — ничего, — отозвался Раяр, с трудом оторвав от меня взгляд, — они — добыча морских ведьм. Я обещал им свежее мясо.
— Оообещали? Это когда они вас под воду утянули?
Хищник кивнул, а мне резко перехотелось его тискать, вот как отрубило. Никаких обнимашек, придушить гада собственными руками, и дело с концом.
— Да я же решила, что вы утонули! Почему мне ничего не сказали? Почему одну бросили?
Не знаю, что было удивительнее, то, что я сейчас наезжала на порождение тьмы… причем, он был порождением тьмы в прямом смысле, или то, что этот веларийский страх молчал. Будто бы у меня были все основания возмущаться, и он их признавал.
— Люди слабые, — изрек он очевидное, убедившись, что дальше я могу только недовольно сопеть, — ты бы умерла под водой.
Первая ведьма перевалилась через борт и очень быстро заскользила между сектантами, сбив одного замешкавшегося лысика с ног. Но далеко уползти не успела, два огненных залпа с разных сторон угодили ей в плечо и в хвост, отчего она, почему-то ярко загорелась, будто и не изводы только что выбралась, а из бочки с бензином. Не успела отразить атаку, или не заметила, но вместо того, чтобы добить упавшего сектанта, она с воем бросилась к противоположному борту, чтобы перевалившись через него добраться до воды.
Почти сразу за ней показалась другая русалка, легко подтянув на руках свое явно тяжелое тело с длинным рыбьим хвостом, она шлепнулась на палубу и, помогая себе тонкими ручками с плавниками на предплечьях и перепонками между пальчиков, бросилась на первого попавшегося сектанта, успевшего огрызнуться лишь слабой искрой. На то, как ведьма вгрызается в горло, я не смотрела.
На палубу уже лезли другие зубасто-хвостатые монстры, желавшие полакомиться вкусным веларийским мясцом.
Среди лысых разгорались первые искры неконтролируемой паники.
— Ты больше не радуешься, — хмуро
— Дамы, держите себя в руках!
На мгновение на корабле наступила звенящая тишина, а потом вновь завозились, но уже не так энергично.
Я не поворачивалась, меня и без того мутило, и были все опасения, что стошнит прямо тут, если я еще хоть разочек это увижу.
Все больше и больше русалок заползали на корабль, но сектанты вели себя мужественно, пощады не просили, отчаянно отбивались и орать начинали, только когда их уже ели.
— Ты не сможешь предотвратить неизбежное, — сильный, громкий голос перекрыл чавканье и чьи-то хриплые подвывания, — она исполнит свое предназначение и вернет нашу госпожу на землю.
Говорил татуированный, пока к нему медленно, даже лениво как-то подбиралось сразу три ведьмы. Он не смотрел на них, уделив все свое внимание нам…и немножечко магическому плетению, что старательно вырисовывали его пальцы, сектант пытался проделать все незаметно, но я это видела, и Раяр несомненно это видел и русалки тоже должны были это видеть.
— Не хочу тебя расстраивать, — протянул Раяр, хотя по лицу было видно, что хочет, очень хочет их всех тут расстроить, — но ваш сосуд теперь принадлежит мне. Если хотите вернуть мать на Излом, вам придется найти новую жертву.
Татуированный в ярости качнулся было в нашу сторону, но взял себя в руки и благоразумно не стал добровольно отдавать себя в зубы ведьмам, которые не торопились на него нападать, растягивая удовольствие. Вокруг уже вовсю шло пиршество, а татуированный, словно не замечая этого, смотрел только на нас. И как же он ненавидел сейчас Раяра…
— Она наша, она принадлежит тьме. Мы провели обряд…
— Вы провели обряд, и, я полагаю, Мирай очень расстроилась, когда вы убили трех вошедших в силу жриц, чтобы призвать сосуд в наш мир, и еще шесть неинициированных, чтобы вложить в тело сущность Рассах. Так бездарно растраченные жизни девяти избранниц света. — не скрывая иронии, перебил сектанта Раяр.
А я точно помнила, что поляна была пустая.
— Там же трупов не было, ни одного.
— Девушки были убиты в Светлой империи, — пояснил Раяр, — в основных точках силы. Жриц Мирай невозможно провести по Сумеречной зоне без их согласия, а другого пути из империи в темные земли не существует.
— И что им мешает повторить обряд и призвать себе новый сосуд?
— А ты полагаешь, Мирай совсем не заботится о своих служительницах? — с искренним любопытством спросил он.
— Ну…
Пока я мялась, не зная, что ответить, так как понятия не имела, как к своим жрицам относится Мирай (не успела еще изучить информацию по этой теме), Раяр уже отвлекся на другое.
— Девочки, он вам не нравится? Не будете есть? Тогда я сам его съем, — сообщил он, крайне недовольный тем, что татуированный до сих пор жив, а плетение почти завершено, — Старшие наместники культа в наше время встречаются не так часто.