По ту сторону барьера

Найт Дэймон

Взять, например, «маршрутизатор». Найсмит непроизвольно дотронулся до своего левого предплечья. Он почти ощущал форму тонкого гибкого прибора, прикрепленного к руке. В том странном месте без гравитации, в каком бы направлении ему не захотелось бы переместиться, надо было просто слегка напрячь предплечье и указать направление, в котором он желал двигаться.

Это место существовало на самом деле. Сгорбившись на кровати в предрассветной темноте, Найсмит старался вспомнить все подробности.

В памяти возникли какие-то

путаные воспоминания о танцах, исполняемых в воздухе группами таких же Развлекателей, как и он сам… лицо девушки и имя Лисс-яни… Найсмит ущипнул себя пальцами за переносицу. Воспоминания… Воспоминания ускользали.

Расстроенный, он с полчаса курил прежде, чем снова вернуться в постель. И даже потом он еще долго не мог успокоиться. Прошли часы, прежде чем он снова забылся в беспокойном сне.

Перед самым рассветом ему снова приснились зеленые лица мертвецов, глядящие на него рыбьими глазами в коридоре, полном дыма. На этот раз это был обыкновенный сон, и он знал это. Тем не менее, ему не удавалось стряхнуть чувство ужаса, когда эти отвратительные лица мертвецов наплывали на него сквозь мутную пелену. Они словно пытались что-то беззвучно объяснить, особенно одно из них — искаженное, с разинутым ртом. Оно появлялось снова и снова.

Найсмит проснулся с неопределенным чувством. Ему казалось, что он понял нечто важное. Он долго мучился этой неопределенностью, пока наконец, стоя с бритвой в руках перед зеркалом в ванной, не осознал, что же это было.

Лицо мертвого человека, если не принимать во внимание зеленый цвет и отсутствие бороды, могло бы быть лицом Чурана.

Была суббота. Найсмиту никуда не надо было идти, но сама мысль оставаться в квартире, пусть даже ровно столько, чтобы съесть завтрак, была невыносимой. Он вышел из здания и пошел по кривой улочке вверх по направлению к парку, расположенному на гребне холма.

Внезапно — и даже не удивившись — он понял, что он должен сделать. Быстрый подсчет показал, что у него на чековом счету есть четыреста с небольшим долларов. Этого хватит, чтобы добраться до восточного побережья и прожить некоторое время, пока он не найдет работу. Ну, а потом он сумеет получить сертификат преподавателя в любом штате по собственному выбору…

Отделение банка, в котором он держал деньги, находилось всего в пяти кварталах. Будет лучше совсем не возвращаться в квартиру.

Кассир любезно поприветствовал его.

— Чем мы можем служить вам сегодня утром, мистер Найсмит?

— Я хотел бы закрыть свой счет. Не можете ли вы мне сказать точный баланс?

Улыбка замерла на лице кассира.

— Я не совсем понимаю, мистер Найсмит.

Найсмит в раздражении нахмурился.

— Я хочу закрыть свой счет, — повторил он.

— Но, сэр, — ответил кассир, — разве вы не помните, что вчера уже закрыли его?

— Я… что? — Найсмит вспыхнул от гнева.

Улыбка исчезла с лица

кассира.

— Хорошо, сэр, если вы подождете минутку, я принесу записи.

Он вернулся назад с кипой бумаг.

— Вот ваше заявление на закрытие счета, мистер Найсмит. Мы как раз собирались отправить его вам по почте. Вот ваши аннулированные чеки… а вот и ваша карточка снятия денег, датированная вчерашним днем.

Найсмит уставился на последний документ. Он был точно тем, чем и должен быть: бланк выдачи, выписанный на сумму четыреста двенадцать долларов семьдесят два цента, и подписанный им самим.

— Но это подделка, — проговорил он и в упор посмотрел на кассира. — Кто делал выплату? Это были вы?

Мужчина заморгал в ответ.

— Я сейчас не могу вспомнить, — промямлил он и отвернулся. — О, мистер Робинсон!

Медленно выплыл управляющий. Это был полный молодой человек с бледным недовольным лицом.

— Какое-то недоразумение?

Кассир объяснил, добавив:

— Мистер Найсмит заявляет, что бланк на выдачу подделан, но я знаю, что деньги выдали ему.

— Хорошо. Я уверен, что мы разберемся. Ховард, свяжитесь с Джеком Гербером и попросите его подойти сюда.

Найсмиту он пояснил:

— Мистер Гербер наш юрист. А пока мы его будем ждать, давайте пройдем в мой кабинет.

Но Найсмит смял бумагу в руке.

— Не стоит беспокоиться, — резко бросил он, повернулся и вышел из банка.

Он понял, что происходит, но это понимание никак не воспрепятствовало волне беспомощного гнева, охватившего его.

Его загоняли из одной невыгодной ситуации в другую, как гоняют серией шахов короля по шахматной доске.

Лолл и Чуран не давали ему возможности ни покинуть Лос-Анжелес, ни оставаться в нем. Ну, как ему устоять против такого прессинга?

Уже вернувшись в квартиру он вдруг понял, что у него все еще есть один возможный путь выхода: машина. Если удастся вскрыть ее и выяснить, как она работает…

Но когда он открыл дверцу стенного шкафа, ее там не было.

В эту ночь ему опять снился сон. Он парил в сферической комнате, залитой бледным зеленым светом, где, кроме него, было еще много других людей. Его земное тело растворилось где-то в темноте, затерявшись во времени и пространстве. Место было — «Город», а время — «сейчас».

— …Всего несколько часов сна с момента последней атаки, — говорил Танцмейстер. Его глаза были красными от недосыпания. — Однако ничего нельзя поделать. Представьте себе построение для исполнения «Турбулентных возмущений». Мы входим в позицию двадцать пять, затем следует заход по серебряному лучу на двадцать одну с половиной спираль и выход в позиции тридцать два. Есть вопросы?

Остальные медленно перемещались в воздухе вокруг него, начиная формировать длинную слегка изогнутую линию, нацеленную в светящийся диск дверного проема.