По ту сторону Бездны
Шрифт:
Ну а пока - сдала экзамены в универе, отработала практику, даже курсы его дурацкие почти уже закончила, пара занятий да выпускные экзамены остались. Ну, здесь вроде подставы не ждет. Машинку освоила, с делопроизводством разобралась. Впереди был почти месяц свободы. Еще и родители с Варькой в дом отдыха собирались. Меня тоже, конечно, звали, и настойчиво. Да только, сколько ж можно с мамой в отпуск ездить? Мне уже девятнадцать, как-никак. Так что они уезжают, я остаюсь. И будет мне месяц безграничного счастья!
Петька позвонил мне дня через три. Я, в общем, не очень даже удивилась. Самый первый шаг он был
– А помнишь, мы в поход собирались? По Верье?
Не помнила, что по Верье, но куда-то собирались точно. Вернее, Петька с друзьями собирался, а меня брали за компанию, в качестве Петькиной девушки.
– Я тут подумал, - продолжал Петерс, - место в моей байдарке еще свободно. Ну, мне предлагали там... Ну, в общем, я лучше тебя возьму, ты человек надежный, проверенный... Словом, если хочешь... мы могли бы пойти вместе, как собирались. Ты как?
– Я...
– и пойти хотелось, и Петьке не хотелось ложных надежд давать.
– Я бы пошла, Петька, правда, вот только...
– Что, твой вампир не отпустит?
– Петька, как всегда, понял по-своему.
– Отпустит, - вот уж в чем я не сомневалась.
– Вернее, отпустил бы. Только, во-первых, до сентября его нет, во-вторых, я не являюсь его собственностью, в третьих, что бы ты себе там ни напридумывал, между нами нет личных отношений. Так что решать только мне.
– И в чем же тогда проблема?
– Проблема в том, что я опасаюсь, как бы мое согласие занять место в твоей байдарке ты не посчитал согласием занять место в твоей жизни.
– А место в моей жизни уже занято, - самодовольно заявил Петерс.
– Ты ж не думаешь, что на тебе свет клином сошелся? У меня давно уже есть девушка, которая, в отличие от тебя, меня любит и ценит.
– Так что ж ты ей не предложил место в своей байдарке?
– Да я предлагал. Да только, понимаешь, она девочка домашняя, любит комфорт, а там ни ванны, ни туалета... да и маникюр испортится. В общем, на такие жертвы она не готова.
Ну а я считала жертвой время, потраченное на маникюр. Поэтому убедившись, что предложение руки и сердца мне не светит, с радостью согласилась.
К походам Петьку пристрастили родители. Оба страстные туристы, они всю страну, наверно, обошли, обплыли и облазали, таская с собой сына едва ли не с малолетства. Лет с четырнадцати порой брали с собой и меня, так что я представляла, на что соглашалась. Да и родители не возражали, когда я сообщила о своих новых планах. Правда, о том, что Петькиных родителей с нами не будет, да и вообще, компания подобралась исключительно молодежная, решила не уточнять.
Ну а дальше привычное: подготовка, сборы. И - самая ненавистная для меня часть - путешествие через город от дома и до вокзала. Мало того, что одет как очень дикий лесной житель, а рядом народ строго и по-деловому на работу едет. Да еще и обязательно отыщутся два-три индивидуума, которые поспешат сообщить, что такой рюкзак, несомненно, очень велик для столь хрупкой девушки. Поинтересуются, как же это я все-таки его волоку. И даже предложат помочь донести. Интересно даже, а как, по их представлениям, я в походе его волоку? Ну ладно, сейчас мы в байдарку загрузимся. Но ведь и до реки еще добраться надо, да и вообще, бывают же и пешие
А вот в поезде уже были все свои, и разговоры велись исключительно про походы, как предстоящий, так и прошедшие. Руководителем группы, как самый старший и опытный, был избран Гоша Сазонов. В этом году он перешел на пятый курс, и теперь, с высоты своих лет и опыта, делился с народом историями пережитого.
– ...А там поворот был такой...очень резкий, и течение быстрое. В общем, поняли, что не выгребаем, сносит...
Пока теплая компания внизу слушала очередную байку из серии «вот плыл я, плыл», я лениво валялась на верхней полке, краем глаза поглядывая в окно, краем уха прислушиваясь к разговорам, но все больше предвкушая тот момент, когда вокруг меня будет только вода, да сосны по берегам.
– Ну, нас на берег и вынесло, но зато не перевернулись, выгребли. А за нами плот шел, массивный такой, деревянный, а на нем трое парней...
– Самодельный, что ли? А зачем они на самодельном, можно ж нормальный купить?..
– «Нормальный» еще тащить надо, а у них маршрут был комбинированный, сначала через лес неделю шли, вышли к реке, сделали плот. Это тоже уметь надо, между прочим. Но маневренность у такого плота очень низкая. И в поворот они тоже не вписываются. Более того, их переворачивает. Двое выплывают, а третий нет, только ноги из-под плота торчат. Мы к ним по берегу бежим, а они в это время своего третьего за ноги хватают и из-под плота выдергивают. Словом, когда мы подбежали, они все трое на берегу уже были. На двоих ни царапины, а третий мертвый. Плот тяжелый, а снизу камни - грудную клетку сдавило, а они еще дернули изо всех сил, боялись, задохнется, пытались скорей...
Таких историй я знала множество, спасибо Петькиным родителям, не скупились. Но почему-то ни меня, ни Петьку, ни его родителей эти истории никогда не останавливали. Да и никто из тех, кто слушал сейчас Гошу, я уверена, не откажется сесть в байдарку. Может, мы не верили, что это может случиться с нами? Возможно. А еще мне вдруг подумалось, что лучше уж, как тот парень, об камни, чем как Лиза, среди розовых вампирских лепестков. Человеком, а не едой.
А в Верью я влюбилась сразу, с первого взгляда. Высокие берега, поросшие соснами, мелькающие то здесь, то там небольшие полоски песчаных пляжей, журчание воды на перекатах, кувшинки в заводях, и даже упавшие в воду стволы деревьев, которых здесь было множество, - все вызывало только радость. Наверное, только здесь, посреди воды, борясь с болью в натруженных мышцах, я осознала, как же я устала за этот год. Вся эта выматывающая на износ учеба, все эти вынимающие душу вампиры. И только вода несла покой.
У меня вообще была слабость к водоемам. Вода с детства казалась мне отдельным таинственным миром, она манила и притягивала. Я обязательно должна была туда войти, ну или хотя бы опустить руки, «поздороваться» с этой неуловимой, но притягательной стихией. Недаром в детстве меня не могли вытащить из бассейна, и спортивную группу я бросила только, когда мамины причитания «ты испортишь фигуру» переросли в вопли ужаса «ну вот, я же говорила». На мой взгляд, фигура пострадать не успела, маме свойственно преувеличивать, путая воображаемые кошмары с наступившими. Но тогда, подростком, я ей почти поверила и очень переживала.