По ту сторону Бездны
Шрифт:
Он отошел к столу и перенес на кровать лежавшую там стопку одежды.
– Обувь я приносить не просил, у тебя ножка явно больше, да и не к чему тебе сейчас, а завтра я для тебя куплю. Нижнее белье тоже не предлагаю, это индивидуально, а вот из всего остального можно выбрать.
– Так эти вещи что, - я неуверенно коснулась их рукой, - они чьи-то?
– Моей сестры. Но если ты была согласна даже на мою рубашку, не думаю, что для тебя будет так уж неприемлемо поносить пару дней Ясины вещи. А потом мы обязательно купим тебе...
–
– изумленно перебила его я.
– А... она старше или младше?
– Младше, - он улыбнулся.
– А на сколько?
– На тридцать лет. С небольшим. Так ты будешь смотреть одежду?
– Да, конечно, спасибо... А она не рассердится? Что я взяла ее вещи?
– Не рассердится. Она носила эту одежду в юности, когда жила в этом доме. Теперь у нее уже очень давно другой дом и другой гардероб.
– Так твоя сестра жила раньше в этом доме? А... в качестве кого?
– Любопытная ты, Лариска, - Лоу уселся рядом со мной на кровать, прислонившись к спинке.
– А еще говорят, что любопытство только кошку сгубило, - он лукаво посмотрел на меня, и, после паузы, поинтересовался, - рассказать?
Я кивнула, притягивая к себе стопку одежды и с жадным интересом рассматривая, что же мне принесли. Множество всевозможных блуз различных фасонов и материалов, на пуговицах и без, с длинными широкими рукавами или совсем без рукавов. Были и несколько туник, достаточно длинных, чтоб сойти мне за ночнушку. Огромное количество штанов различной длины и фасона. Юбки не было ни одной. Платья тоже.
– Наша мать умерла, когда Ясмине исполнилось три года, - рассказывал меж тем Лоу, - отец ушел еще раньше. Я же был тогда достаточно взрослым разве что по человеческим меркам. А по нашим - всего лишь подросток, не имеющий права распоряжаться даже собственной жизнью, не то, что отвечать за других. Перед смертью мать умоляла Анхена взять ее детей в свой дом, и он поклялся воспитать их как собственных. Так что не только Ясмина, но и я вырос в этом доме, а потому все еще позволяю себе порой здесь распоряжаться. Ты выбрала, что оденешь?
Я кивнула, хотя выбрать была не в силах. Все было таким красивым, таким... Я просто схватила первое попавшееся и натянула. Это оказалась нераспашная темно-синяя блуза с длинными широкими рукавами, собранными манжетами, и довольно глубоким вырезом.
– А почему нет юбок?
– капризно поинтересовалась я у наблюдавшего за мной вампира.
– Наши девочки не носят юбок, маленькая, - пожал он плечами.
– Нет, погоди, не эти, - он вытянул из моих рук одни штаны и подал другие, - эти подойдут сюда больше.
– А почему?
– мне было совершенно все равно, какие штаны одеть, лишь бы одеть.
– Да видишь ли, - протянул он, - неудобно летать в юбке, задравшейся выше головы. Не видно, куда летишь, знаешь ли. Да и выглядит не особо.
– А я не умею летать, - огорчилась я.
– Зачем тебе?
– улыбнулся Лоу, - у тебя есть я. И я всегда отнесу тебя,
– А ты правда у меня есть?
– Правда. Пойдем, хоть в зеркало глянешь на свой новый наряд.
Добраться до зеркала он мне помог, меня сильно шатало. А в зеркале... Я сначала замерла в восхищении, а потом расплакалась.
– Что, Ларочка, не понравилось? А по-моему красиво, - растерянно утешал меня Лоу, тихонько поглаживая дрожащие плечи.
А я плакала, отвернувшись от проклятого зеркала и прижавшись к его груди. Жаль вот только, что рубашку свою он снял, теперь даже нос вытереть не обо что, не об кожу же.
– Мои волосы, - плакала я, - они украли мои волосы, а без них... никакая одежда...все равно видно, что я... что я...
– Мы закажем тебе парик, - шепнул мне Лоу.
– Это не проблема, у нас делают очень хорошие парики. Пока будешь носить его, а потихоньку и твои собственные волосы отрастут.
– Правда?
– я доверчиво подняла на него полные слез глаза.
– Правда, - он смахнул с моих щек слезы и улыбнулся, - все будет хорошо.
И я ему поверила.
Глава 7. Сон.
Приходил доктор. Самый обычный вампир вполне привычного облика. И на понятном языке говорил свободно и правильно. Был спокоен и дружелюбен. Но я все равно предпочитала по возможности держаться за руку Лоу, либо просто быть поближе к нему. Я его даже за чистой рубашкой не отпустила, пришлось ему просить слуг принести ее ко мне в комнату. Не знаю, был ли у него в этом доме такой же запас одежды, как у его сестры, или ему принесли что-то из одежды хозяина, но принесли быстро и без лишних слов.
А доктор был весьма удивлен моим хорошим физическим здоровьем, велел Лоу забыть о человеческих ресторанах и первое время отпаивать меня разведенными водой соками, а потом потихонечку переходить к фруктовым, а затем и к овощным салатам. От них двигаться к овощным же супам и безмолочным кашам. О молоке и молочных продуктах велел вспомнить не раньше, чем через неделю, а о рыбе и мясе вообще временно забыть.
Последняя его фраза меня только порадовала. Было у меня ощущение, что теперь я не только никогда не смогу есть мясо (причем - любое мясо), но и не смогу заставить себя притронуться к любой пище, которая рядом с этим мясом лежала.
Врач, наконец, ушел. Лоу отправил слуг добывать мне сока и уложил меня в кровать, старательно укутав одеялом. Холода я уже и без одеяла не чувствовала, наверно, и впрямь это было нервное, но под одеялом было уютнее, и я не возражала. Я только боялась, что он тоже уйдет, и я вновь останусь одна. Поэтому схватила его за руку и заставила сесть рядом.
– Не оставляй меня. Пожалуйста. И вообще, ты обещал мне сказку.
– Хорошо, - согласился он.
– И о чем же ты хочешь сказку?
Хотелось мне только спать, но страх одиночества не позволял признаться, и я пыталась выдумать тему: