По ту сторону холста
Шрифт:
А потом я поняла почему меня не вызывали на допрос. Они пришли сами и один из них громким голосом объявил.
– Неска Клариса Липринор на основании имеющихся у следствия улик, вы обвиняетесь в убийстве Гастинкса Хитриса с помощью магического заклинания Ветер лезвий. Вы задерживаетесь до выяснения всех подробностей и деталей и препровождаетесь в тюрьму Лютеции.
– Что?! Какой еще Ветер лезвий?! Да я никогда в жизни не владела этим заклинанием! – завопила я.
– Неска Клариса Липринор, потрудитесь оставить все ценные вещи, одеться и следовать за
– Клари, девочка. Наверное, имеет смысл послушаться полицейских. Я уверена, что это недоразумение. А уже послала вестник и Арчику и Рикки. Уверяю тебя. К вечеру ты будешь дома. Я на всякий случай еще и Мэтра Липринора оповестила. И Габбриэля. У него есть же связи в полиции. Уверяю тебя это ненадолго. Максимум на пару часов.
-Да. Вы правы. Все равно сопротивление тут бесполезно. Но это же надо измыслить такую чушь?
– И вовсе не чушь. Не было проникновения посторонних в дом. А вы единственная обладаете магией. Так что все законно – вдруг сказал полицейский.
– И это все ваши улики? А то, что я не обладаю магическим потенциалом для такого заклинания, вас не смущает? Это, между прочим, подтверждено комиссией из совета магов - спросила я, снимая все украшения и надевая плащ.
– Вот в дальнейшем и разберемся. А пока вы арестованы по подозрению. Извольте проследовать – несокрушимо проговорил полицейский и повел меня в ожидавшую на улице машину.
Меня привезли к огромной крепости. Её круглые башни были просто огромны, венчавшие ее зубцы показались мне клыками дракона. Громадина производила впечатление нерушимости и мрачности. Казалось, и в самом деле дракон заснул, и поглощает всех, кто в него попадает. И назад как выбираться из его пасти не понятно.
– Это что? Это как? Это зачем? – пролепетала я, когда меня по настоящему подвесному мосту, перекинутому через ров, правда без воды завезли внутрь крепости.
– Это неска называется Бастида. Обычно здесь не содержат девушек, но касаемо вас был отдельный приказ. Сюдой. – ответил мне молоденький полицейский, один из сопровождавших.
– Сюдой? Какой такой Сюдой? Я не хочу Сюдой. Хочу Тудой – вот понимаю, что несу бред, но остановится, не могу, потому что страшно.
– Дык приказ же неска. Мы-то тут причем. В Бастиду так Бастиду - продолжил поражать меня своим говором этот молодой парень. Он явно был не старше братьев.
– А ее разве не снесли? – опять лепетала я, пока меня вели по мрачным и узким коридорам.
– Снесли? Дык кто ж её снесет то? Громадину эту – искренне так удивился полицейский.
– День взятия Бастилии впустую прошел у дяди Мити – вспомнила я.
– Не знаю что там, у Митрича впустую прошло, у нас ничего впустую не проходит – продолжил полицейский. Они уже буквально несли меня под локти с двух сторон.
– Нет, я, конечно понимаю, что все сидели. И Сервантес и граф Монте-Кристо. Но вот я сидеть совсем не хочу. И рябчика из ружья я не убивала - продолжала лепетать я теперь уже из «Летучей Мыши».
– Какой еще рябчик? Вы же зарезали слугу, с которым состояли в полюбовной связи? – невозмутимо продолжил
– Что за бред? Какая такая связь? И никого я не убивала. Вот вернется Рихард, он вам всем покажет Кузькину мать с горбинкой. А я возьму тапочек и буду бить им по трибуне – теперь вот Хрущев вспомнился. И, разумеется, меня не поняли и закономерно спросили.
– У Кузьмы горбатая мать? И зачем нам с ней встречается? – было бы смешно, если бы не хотелось плакать, и было жутко страшно.
Наконец мы пришли в довольно мрачное, но зато теплое помещение, где за столом сидела самая отвратительнейшая эманум которую мне приходилось видеть. Баба-Яга из детских сказок просто красавица рядом с этим монстром. И по возрасту они примерно совпадали. Сколько там Бабе–Яге лет? Нос растёт у человека всю его жизнь и исходя из этого ей примерно пятнадцать веков. Так вот. Этой было не меньше.
– Вот. Доставили – заявил один из сопровождающих тот, который все это время молчал.
– Наслышана, наслышана. Ступайте ка отсюда ребятки. Я дальше сама – прокаркало это создание и неожиданно шустро вылетело из-за стола, больно схватило меня за руку, и куда-то потащило.
– Что вы делаете? Куда вы меня тащите? – я попробовала сопротивляться, но куда там.
Меня тащили, как будто она вдруг стала носорогом, а меня нанизало на ее рог. Мы неслись всё ниже и ниже. Я давно уже потерялась в пространстве и не смогла бы отсюда выбраться, даже если бы вдруг такой шанс мне предоставили. И мне казалось, что мы уже очень глубоко под землей, когда внезапно старая карга остановилась. Меня швырнули, куда-то в темноту, а она проскрипела.
– Эх, не тем людям ты перешла дорогу, девка. Не тем. Раньше надо было думать. А теперь сгниешь тут заживо. Убивать то тебя не велено, но и особенно церемонится, тоже не велели. Так что у тебя дня два. А потом помрешь.
Сказав это, она с жутким скрежетом закрыла решетку, и заперла её на замок. А потом стала удаляться по коридору.
Я огляделась. Камера в которую меня швырнули, была маленькой. Два шага от стены до узкого топчана. Лежа на топчане рукой можно было дотянуться до решётки, которая отделяла мою камеру от общего коридора. В камере света не было. Но вот в конце коридора горел магический факел и до моей камеры долетал его свет. И поэтому можно было что-то рассмотреть. В камере ожидаемо не было окон. Мы так долго спускались вниз, что не мудрено.
Конечно, речь этой старой карги меня испугала. Но ведь Рихард вытащит меня отсюда? Он вернется уже к вечеру, и я снова буду дома. Ну, еще Мэтр наверняка поднимет всех на уши. Все будет хорошо.
У меня не было ни часов, ни окна, и я знала, что от скуки и безделья время тянется неимоверно долго. Но даже так по моим подсчетам уже давно наступила ночь. А меня никто не спешил спасать. Вдобавок в камере заметно тянуло сыростью и мне стало холодно. У меня не отобрали плащ, но даже он не спасал. Что бы согреться я приседала, ходила и прыгала. Но это мало помогало. Как итог я устала и решила лечь спать, замотавшись в плащ.