По ту сторону тени
Шрифт:
Из дневников Гриффина
Эль вздохнула и потерла костяшками пальцев нос. Приглушенно чихнула в мягкое нутро нагретой подушки и перевернулась. Секундой позже вспомнила все произошедшее и нахмурилась, сообразив, что среди разрозненной и пока не до конца уложившейся смеси ярких снов, чего-то, похожего на дарованные свыше знания, и реальности напрочь выпал момент возвращения в кровать.
— Кажется… я заснула с вилкой в руке, — не слишком уверенно пробормотала девушка и хмыкнула.
Если
Вынырнув из-под одеяла и оглядев помявшееся платье, Эль открыла шкаф, собираясь найти из имевшихся вещей что-то менее парадное, и обнаружила на полках две новые стопки, которых там раньше не было.
— Мои джинсы, — радостно воскликнула девушка, довольно стащив с полки вещи.
Если Бертрам и собирался избавиться от ее одежды, то явно не планировал это делать в ближайшее время — в стопочках оказались все вещи Эль, ничего не угодило в мусорное ведро. И кеды ровным рядком выстроились на освобожденной для них обувной полке.
— Так легче жить, — улыбнулась девушка. — Намного легче.
Но стоило Эль натянуть родные одежки, как на глаза навернулись непроизвольные слезы. В зеркале отражалась бледненькая, но вполне привычная физиономия. И шевелюра рядом с джинсами и майкой не выглядела гнездом на голове.
"Малявка" — почудился Эль голос отца, полный любви и заботы.
Он всегда трепал ее по вихрам, довольно щурился и величал так временами, хоть Эль уже и не была маленькой девочкой.
— Мне вообще-то восемнадцать через месяц, — насупилась девушка, будто ведя с отцом диалог. — Я взрослая почти. Или…
Она запнулась.
Все не так. Она не дома. И отца нет рядом. Он не стоит за плечом, а живет в их квартире, полностью уверенный, что Эль уехала учиться. И все уже не будет как раньше. Ничего и никогда не будет прежним.
В последнем девушка была уверена, пусть и хотелось притвориться глупышкой, понадеяться и вернуться к прежней жизни. Там было все ясно и понятно. Джейми, отец, сидения в кафе в выходные и учеба. Привычный и понятный мир.
Мир, который придется оставить, чтобы сохранить его для других. Так объяснил ей Гриффин, и, проведя в забытье восемь дней, она очнулась с ясным осознанием — не соврал. Приуменьшил даже, смягчил, чтобы не пугать.
Ее прежний, такой родной и любимый мир будет цел, но только без нее и пока отец верит во вложенную в его голову историю, а через него — другие.
А новый мир? Мир опасный, мрачный, похожий на страшную сказку из книг. Она ничего не знает о нем и не знает, что с ней будет дальше.
— У меня никого нет, кроме Гриффина, а его я знаю без году неделю, — пробормотала девушка. — Что в перспективе? Не ясно. Хорошенькое дело…
Неизвестность и страх вселили в Эль вовсе не панику, как она опасалась, а решительность и желание во всем разобраться. Ощутив эту привычную для себя жажду познания, девушка снова посмотрела на свое отражение, строго погрозила себе пальцем и сообщила:
— Что же, как назад дороги нет, то только вперед. Все будет хорошо. В конце концов, даже с моей неуклюжестью
Решительно улыбнувшись, Эль направилась к выходу, попутно пытаясь вспомнить, где столовая. К ее собственному удивлению память не подвела, вот только там никого не оказалось, зато рядом со столовой обнаружилась кухня. Вполне обычная для столь необычного дома, где Эль с предвкушением соорудила себе бутерброд с толстым куском холодной говядины. И уже с добычей в руке отправилась дальше исследовать владения Гриффина, надеясь разыскать хозяина.
Другие двери на первом этаже оказались закрыты, так что Эль, безуспешно подергав все ручки по очереди, отправилась на второй этаж, прислушиваясь к звукам. В конце концов, в конце коридора слева обнаружилась огромная библиотека, в которой книжные шкафы поднимались до самого потолка, а полки прогибались под тяжестью книг.
В библиотеке хотелось задержаться подольше, но рассматривать книги при неровном лунном свете оказалось не так уж удобно, пусть в этом и была своя доля таинственности. С сожалением отложив это дело на более удобное время, Эль продолжила изыскания.
Из библиотеки вела лишь одна дверь, за которой всего через метр обнаружилась вторая. И из-за нее доносились приглушенные голоса, а в щелки пробивался теплый ламповый свет.
Поколебавшись, Эль постучала и тут же толкнула дверь.
— О. Смотрите-ка кто тут у нас, — радостно воскликнул Саладин, вскакивая с кресла.
Эль прищурилась от яркого света и огляделась. Место походило на кабинет. Наверное, им бы оно и оказалось, если бы кто-то догадался навести здесь порядок.
В небольшой квадратной комнате умещались широченный дубовый стол, несколько кресел вокруг него, массивный стеллаж во всю стену и сейф в человеческий рост. На столе, полках стеллажа, сейфе, полу и даже в свободном кресле горами теснились завалы из каких-то предметов, инструментов, склянок и бумаг.
Гриффин полулежал в кресле возле стола и нахмурился при появлении девушки.
— Что-то случилось? — спросил он.
— Я, кажется, выспалась на ближайшее время, — призналась Эль и смущенно улыбнулась, в душе радуясь, что вернула себе привычные вещи. В обществе двух мужчин куда привычнее было находиться в рваных голубых джинсиках, чем в платье.
— Садись, садись, — проворковал Саладин, бесцеремонно спихивая хлам из кресла под стол. — Как ты себя чувствуешь?
Эль послушно опустилась в освободившееся кресло и пожала плечами. Она и сама не до конца понимала, как себя чувствует.
— А мы тут немножко пьянствуем, — доверительно сообщил блондин, указывая на два на палец наполненных бокала и практически полную бутылку с янтарной жидкостью. — Капельку для поднятия настроения?
— Сал, она еще маленькая, — одернул Гриффин и недовольно сдвинул брови.
Саладин с сочувствием глянул на раннара и с тоской протянул:
— Ты заделался в строгие наставники?
— Да, — прервал его Гриффин, и Эль с неким незнакомым удовлетворением осознала, что раннар не собирается давать ее в обиду и вообще печется о ней, будто обязан.