По ту сторону
Шрифт:
– Вроде не колдовал никто, всё тихо было, – переглянулись меж собой хозяева. – Хотя ведьмино время началось. Мало ли… Надо кутиху покликать. Может новости какие принесёт.
Супружница направилась к печи. Отодвинув заслонку, прокричала громко три раза:
– Кутя! Кутя! Кутя!
В ответ что-то зашебуршало в трубе, да на пол выкатился махонький уголёк.
– Обиду держит. – объяснил Мирон. – Вон, угольком кинула. Всё потому, что ты гоняла её давеча.
– Ещё
–А тебе жалко. Она только глянуть хотела.
–А ты защищай, защищай, защитничек!
Поругаться паре помешал дворовый. Рванув бородёнку, вдруг вскрикнул фальцетом:
– Я своих девчат вызволю! Спасу от напасти! До Тоськи пойду! В ноги кинуси, помощи попросить стану.
– Погодь орать-то! – супружница Мирона потянула с печи чугунок, водрузила его по центру стола. – Поешь немного. И ты тоже, – она скользнула взглядом по притихшей Альке. – Давай к столу, похлёбочки налью.
– Да не стесняйся! – поддержал её Мирон. – Моя половина вкусно готовит.
– Спасибо, – поблагодарила Алька и присела на краешек лавки. Есть и правда хотелось, вот только от исходящего паром варева тянуло чем-то кисловатым и острым, совсем не аппетитным.
Заметив, как поскучнел кот, не побрезговавший даже кузнечиком, девушка вздохнула. Похлёбочка выходила так себе.
Пока хозяйка разливала по мискам мутноватую зелёную жижу, Мирон всё допытывал дворового – как тот обнаружил заслон, где гостевал до этого, правда ли, что на мельнице готовятся к свадьбам или то досужие сплетни.
Дворовый охотно отвечал на вопросы, с опаской поглядывая в сторону непривлекательной стряпни.
– Хватит языками молоть. – перебила болтовню хозяйка. – Ешьте!
Она пододвинула к Альке плошку и бахнула рядом грубо выструганную из дерева ложку.
– Пробуй. Ну!
Алька послушно нацедила немножко, старательно обходя хлопья переваренной травы и здоровые куски чего-то белого. Подув, осторожно прихлебнула.
Язык ожгло острым и терпким. Резкая кислота разлилась во рту, и Алька не смогла сдержаться – поморщилась.
– Чего губы кривишь. Не нравится? – хозяйка нависла над девушкой грозовой тучей.
– Нра… нравится. Только горячо и слишком остро, вы много перца положили.
– Это от травы. Молодая зелень забориста, но полезна. Ешь!
Алька с тоской посмотрела на плошку. Попробовать ещё раз несъедобную похлёбку было сложно, а уж доесть до конца – невозможно вообще.
Ей неожиданно повезло – Мирон отвлёк супружницу, позвал в сторонку пошептаться.
– Ешь не кривиси! – шепнул на ухо кот. – Со святочницей по-доброму надо.
– С кем? – удивилась Алька.
– Да с ней жи. С хозяйкой нашей. – шевельнул длинным усом дворовый.
– Почему
– Тш-ш-ш, – кот втянул полную ложку варева и смачно причмокнул. – Ой и хороша похлёбушка, ой и навариста!
– Провожатый вам нужен, – заявила вдруг святочница.
– Чегой-то! – возмутился кот. – Я сам себе провожатый. Бывал здеси не раз. Угостимси и пойдём да Тоськиного дому.
– Долго идти будешь, а то и вовсе не дойдёшь! Май нынче! Всё теперь на перекосяк да на подвыверт.
– Луканька сейчас в самой силе! – поддакнул Мирон. – Чащобные хороводы скоро.
– И то правда! – разом поник дворовый. – Про хороводы энти я и позабыл со склерозу.
– Сейчас и в обычном лесу опасно. А уж у нас…
– Кто это – луканька? – живо поинтересовалась Алька. Уж очень забавно прозвучало странное имя.
– Нечистый. Самый хитрый чёрт. Он теперь над ведьмами верховодит. Да за людьми охотится.
– За женщинами, – поправила Мирона супружница. – За бабами охоту ведет!
– Зачем?
– Ты что же, совсем ничего не знаешь?
– Про луканьку ничего. – призналась Алька.
– Мироня, объясни нашей гостье. А я покамись помощника покличу. – накинув на плечи пёстрый платок, святочница выкатилась из избёнки.
Мирон вздохнул и послушно завел объяснение.
– В мае-то ведьмы лютуют. Игрища свои водят. Росы собирают. Да придумывают как посильнее на людей маяту да мороку наслать. Встретят в лесу – в миг закружат да запеленают в полотна!
– Здесь водятся ведьмы? – у Альки неприятно заскребло в желудке.
– А то! Их здеси что тараканья! – энергично закивал дворовый.
– Изнанка… она большая, – туманно пояснил Мирон.
– А зачем они… пеленают?
– Чтобы силы лишить! Но то мужиков. А с бабами у них другой разговор выходит. Приглядят бездетных да заманят в лес. А уж после…
– Что?
– Подкид сделают!
– Что? – Алька непонимающе взглянула на Мирона.
– Ну, вроде как подброс… – тот отчего-то разом покраснел.
– В утробу младенчика подкидывают! – разъяснил за него дворовый. – Р-раз и в дамках! – он звонко хлопнул в ладоши, и Алька подскочила на лавке. – И поделом! Не суйси в лес в эту пору!
– Как подкидывают? Для чего? – Альку слегка зазнобило.
– Чтобы ведьмак родилси, непонятливая! От такого подкида самые знаткие да лютые рождаютси!
Неизвестно, что бы ещё наговорили Альке собеседники, да в комнату вернулась хозяйка. Заявила сразу от порога: