По ту сторону

Макарова Маргарита

– Почему ты спрашиваешь? Хотя… ты верно догадался… Пап, мне жить негде, – я постаралась сообщить это как можно радостнее.

– Ну что опять не так?

– Пап, паспорт я тоже потеряла. И денег нет.

– А что ты

хочешь от меня?

– Пусти меня пожить. Мне некуда без паспорта идти.

– Езжай домой, – он явно не горел желанием приютить меня. – Ты же понимаешь, что ко мне нельзя. Не маленькая уже.

– Я не могу, пап, ну пусти меня пожить. Скажи, что дочка друзей… а?

Когда я появилась в Москве и позвонила ему, он сразу же признал меня. Даже не стал делать никаких экспертиз. Это не было для меня удивительным: сначала я пошла к его родителям и умильным голосом назвала их бабушкой и дедушкой. Дед рассматривал меня минуты три.

– Да, вылитый Аркаша. Не переживай, всякое в жизни бывает, – похлопал он меня по руке.

Это было странное признание. Все всегда говорили всегда, что я, как две капли воды, похожа на мать.

Дед был уже давно не у дел. Когда-то он был главным инженером какого-то завода. Бабка злобно косилась на меня, видимо злясь на собственного сына, который поставил их в такое дурацкое положение. Мне было выгодно так думать, потому что вряд ли я им за несколько минут моего присутствия сделала что-то

плохое. Современная квартира была обставлена старомодной мебелью, накрытой белыми чехлами. Марлевые занавески завершали этот невероятный дизайн. Впрочем, все это могло сойти за средиземноморский стиль, мысленно хихикнула я тогда.

Бабуля угостила меня чаем с конфеткой и вышла вместе со мной на улицу. В автобусе она купила мне билет. Это была моя единственная встреча с бабушкой и дедушкой. Они, правда, дали мне номер телефона отца.

Отец. До моего переезда в Москву я его никогда не знала. Мать даже не говорила о нем никогда. Случайно наткнувшись на ее старые дневники, запылившиеся тетрадки лежавшие, перевязанные бечевкой в темном углу чердака, наполовину залитые дождем, затекавшим сюда в оконную щель, я перебрала их сначала просто так, в тайне от матери, а потом стала целенаправленно искать. Либо дату рождения, либо дату зачатия. Ровно за 9 месяцев до моего появления на свет, в этих листочках была совершенно пустая страница с коротким росчерком посередине. Аркадий Прокудин – Москва. Никаких описаний, разговоров, сцен нежности, или свиданий. Ничего. Но немому и буква – слово. Я-то вообще ничего не знала. А знать хотелось. Ну не из пробирки же меня вытащили в кунсткамере.

Конец ознакомительного фрагмента.