По воле короля
Шрифт:
— Хочу услышать музыку! — отдал он распоряжение, стоило ему отсмеяться. — Пусть споют!
Декорации быстро сменились. Унесли мишени и ножи. А на открытую площадку вышел средних лет мужчина с длинными белыми волосами, собранными в хвост, со струнным инструментом — лютней. Он устроился на низеньком стульчике и тронул струны. Прислушиваясь к звуку, перебрал струны пальцами и запел, услаждая слух приятным баритоном.
Репертуар у барда был широк. Начал он с бравурного гимна, прославляющего воинов короля Харольда Завоевателя и бесстрашного герцога — Огненного
Мелодия сменилась, зазвенела весело и легко. Менестрель спел шуточную песенку про пастушку и пастушка.
А потом затянул грустную песню о несчастной любви юной безродной девушки к высокородному лорду. Соблазнившись красотой и кротким нравом, лорд взял её в свой дом, но к алтарю повёл другую и с ней скрепил союз. Не выдержав гонений и грозных взглядов супруги лорда, девица забралась на край утёса и бросилась на камни вниз, но ветер подхватил её, как птицу, и вознёс. С тех пор кружит она над миром, не находя покоя, рыщет, испытывает пылкие сердца. И если видит истинность любви, то дарит счастье, иначе — отнимает жизнь.
За столом замерли все разговоры и стих весёлый смех. В воздухе повисло напряжение и было от чего. Лиссандра не единожды слышала эту песню ещё у себя дома в Срединных землях (менестрели свободно перемещались между государствами и делились своим репертуаром, устно передавая тексты), но никогда не думала, что примеряет ситуацию на себя. Стоило об этом подумать, как кровь отхлынула от лица герцогини, и вспомнился разговор с супругом на следующий день после брачной ночи с указанием не обижать тонкую душевную организацию нежного создания. Да и «девица» сидит под боком, осталось только взобраться на утёс — даже горы в наличии. Только вопрос: кому? Ей или Лиссе?
Внешне Лиссандра держалась, даже улыбка у неё получалась вполне естественная — немного задумчивая и нежная. Настроение юной герцогини, отличное до сего момента, резко испортилось, и вечер стал не в радость, и мысли о беременности любовницы нахлынули с новой силой, угнетая и терзая.
«Что вы чувствуете ко мне?» — вспомнился вопрос супруга.
«То, что не должна. То, что отрицала. То, что больно ранит, если признаться в этом.»
Герцог убрал руку со спинки стула Лиссандры, отдалился, облокачиваясь на свой.
Песня длилась бесконечно — так казалось. Но вот менестрель затих, беря паузу и собираясь спеть что-то новое.
— Прекрасный репертуар! — почти в полной тишине раздался твёрдый голос герцога Гренстона. — Вы достаточно усладили наш слух. Сыграйте что-нибудь танцевальное.
Менестрель приподнялся и поклонился хозяевам. К нему вышли ещё двое музыкантов — барабанщик и флейтист. Трио слаженно заиграло мелодию, подходящую для бас-данса* — «променадного» танца с низкими скользящими шагами без высоких прыжков. Танец состоял из трёх непременных частей: собственно, бас-данса, его повторения и «турдиона» — танца вприпрыжку.
Герцог
Лиссандра держала лицо, сдержанно улыбаясь супругу, только в глаза не смотрела, скользила взглядом мимо, останавливаясь на чём угодно: брови, ухе, пряди волос, упавшей на лоб.
Рядом плавно танцевали другие пары, немного отвлекая танцевальными па от гаденького ощущения, поселившегося в душе после исполнения народной песни о неразделённой любви.
Бас-данс сменился каскардой* — подвижным парным танцем. И этот танец герцог танцевал с супругой, словно хотел подчеркнуть своё внимание к ней. Он вполне мог сменить партнёршу для танца после первого же танца, но не стал этого делать и после третьего — медленной паваны*.
Вечер снова набрал обороты, и непринуждённая атмосфера восстановилась.
Лисса расслабилась, чувствуя, как раскраснелось лицо после очередного танца — хоровода. Ноги не держали, так устала. Бесконечно длинный день, насыщенный, полный событиями, эмоциями, как позитивными, так и негативными, завершился.
Гости всё ещё не расходились, не имея права уйти, пока оставались хозяева.
Лисси залпом выпила половину кубка с вином, разбавленным водой. Напиток почти не пьянил, зато жажду утолял прекрасно.
— Миледи, вы устали, — не спрашивал, а скорее констатировал герцог. Он, в отличие от уставшей герцогини, выглядел отвратительно бодро.
«Главное, чтобы на подвиги не тянуло» — подумала Лисса, отставляя деревянный кубок в сторону. Салфеток, чтобы промокнуть губы, не было. Если во время похода девушка приучила герцога ими пользоваться, то сегодняшний ужин не был заслугой герцогини, и она не контролировала накрытие стола.
Разгорячённая танцами, Лисси быстро облизала с губ виноградные капли и ответила:
— Скорее да, чем нет. Пора подумать об отдыхе.
Герцог незамедлительно встал, протягивая руку супруге. Достаточно громко пожелал доброй ночи ближайшему от него лорду Фламбери. Этого было достаточно, чтобы гости поняли — вечер окончен.
— Разместите актёров до завтра, — герцог отдал распоряжение главному распорядителю и добавил: — И расплатитесь щедро.
Лиссандра стояла сбоку, не принимая участия в разговоре, но следила за перемещением гостей. Эрик подхватить руку супруги, переплетаясь с ней пальцами, и вывел герцогиню из зала, скрываясь от посторонних глаз.
Они практически дошли до зеркальных покоев. Лиссандра неуверенно притормозила, не зная, что бы такого пожелать супругу на ночь.
— Милорд… — прервалась, услышав в отдалении за спиной шорох женского платья. Оглянулась. Нежно-голубое облако призраком замаячило в конце коридора. Лиссандра напряглась, всматриваясь в несмело приближающуюся фигуру любовницы супруга. — Хотела пожелать вам спокойной ночи, но, видимо, поспешила. Спасибо за первый вечер.
— Милорд… — прошелестел то ли в воображении, то ли в реальности голос Клотильды.