По воле ведьмы
Шрифт:
С трудом взяв себя в руки, Сторм повернулась к Эйдену спиной, надеясь, что так его желание только усилится, а она сама хоть немножко остынет.
Судя по всему, Эйдену нравились женские задницы, а значит, этим можно было воспользоваться. Сторм наклонилась, чтобы поднять вешалку со дна шкафа, и потому, как изменилось дыхание Эйдена, поняла, что может приписать еще одно очко в свою пользу. Повесив платье в шкаф, она снова повернулась лицом к жеребцу и поняла, что, кроме задниц, у него в фаворе еще и сиськи: он так пялился на ее грудь, будто ожидал, что соски вот-вот выскочат наружу из вычурного белья. Вообще-то шансы, что это произойдет, были совсем не малые.
Чтобы не засмеяться, Сторм пришлось прикусить губу. Медленно, но уверенно она провела руками
Так продолжалось бы и дальше, если бы вокруг их ног не терся котенок, почему-то вдруг решивший подняться вверх по штанине Эйдена. Разочарованно вздохнув, Сторм посадила Колдуна на огромную кровать, а потом снова повернулась к нахальному жеребцу:
— Будет справедливо, если ты останешься в одних трусах. Тогда мы будем в одинаковом положении.
— Ну так подойди и сделай это, Снэпдрагон [18] .
— Снэпдрагон? С чего это вдруг?
— Скоро узнаешь.
— Есть забавный факт об этой травке: говорят, цветочки у нее точно такого же цвета, какого бывали настоящие драконы. А еще она дарит мощную магическую защиту тем, у кого чистое сердце. Вот у меня чис…
— Ха!
— Я этого не слышала. Так вот. Снэпдрагон, или львиный зев, или антирринум, отражает злые намерения тех, кто осмеливается выступать против чистых сердцем. Выходит, раз я Снэпдрагон, значит, я защищена от таких, как ты.
18
Snapdragon (англ. ['snaepdraegn]) — 1) бот. антирринум, львиный зев — дин из самых известных родов однолетних травянистых растений из семейства Подорожниковые; 2) ист. изображение дракона (использовавшееся в процессиях, шествиях, представлениях); 3) «пасть дракона» — рождественская игра, в которой хватают изюминки с блюда с горящим спиртом.
— А мне вот интересно, кто из нас действительно нуждается в защите?
— Надо отдать тебе должное, Макклауд. Ты, безусловно, страшно сообразительный, но прямо сейчас попал пальцем в небо.
— Да как тебе угодно. Главное — продолжай меня раздевать.
— Как тебе угодно.
К тому моменту, когда Сторм, затолкав в прикроватную тумбочку аскотский галстук [19] вместе с зажимами [20] из топаза и запонками, сняла с Эйдена шелковую рубашку, он уже сдвинул в сторону ее трусики. Причем их можно было буквально выжимать. И все из-за его рук! Правда, рукам немало поспособствовал скульптурный вид его груди и пресса, о который можно было стирать шмотки — ну чем не стиральная доска? Сторм почувствовала, что держать себя в руках становится все сложнее и ей просто необходимо чем-то себя отвлечь.
19
Аскотский галстук — галстук с широкими заостренными концами. В Великобритании начала XIXвека он был обязательной деталью гардероба каждого джентльмена. И хотя англичане не носят аскотские галстуки уже несколько десятилетий, они все еще считаются одними из главных аксессуаров британской аристократии. Традиционно и по сей день аскотский галстук является частью строгого дресс-кода легендарных королевских скачек Royal Ascot.
20
Речь идет о декоративных элементах, которые вставляются в петли вместо пуговиц. Чаще всего изготавливаются из драгоценных металлов и/или камней. Традиционно сочетаются с запонками.
— Люблю, когда у мужика на груди волосы. Мне прямо
В зеленых глазах что-то блеснуло, а лучики морщинок вокруг глаз стали смертельно обольстительными.
Эйден продолжал прикасаться к ней, и Сторм, с трудом сглотнув, принялась играть чувствительными кончиками пальцев с шелковистыми волосками у него на груди. Внушительных размеров член терся о ее бедро, становясь еще толще и тверже и требуя ее внимания. Было сложно выбрать, на чем сосредоточиться — на умопомрачительных ощущениях, которые пробуждали прикосновения Эйдена, на его красивом лице или на джек-поте, прятавшемся в брюках.
Кажется, ей нужно было все и сразу. Какая пугающая мысль!
Благодаря его опытным пальцам Сторм неожиданно для себя поняла, что готова на все. Легкие поглаживания рождали тысячи трепещущих искр, посылая их по всему телу, и они замирали и кристаллизировались в удивительных местах.
Нетронутые эрогенные зоны. Кто же знал, что у Сторм еще оставались такие?
До сих пор никогда в жизни она не испытывала такой глубокой, первобытной жажды целоваться и заниматься сексом, вобрать в себя твердый и длинный член, почувствовать мужчину внутри себя, оседлать его… и пожирать взглядом сильное тело. Это был разрушительный императив, катастрофическая необходимость, по силе такая же, как и возникшее между ними с первого взгляда влечение, становившееся все сильнее и сильнее с каждым чертовым днем, с каждой треклятой минутой…
Раздери ее дракон! Сторм зверски хотелось поддаться искушению, но при этом не подвергая опасности свой план, и на минуту она задумалась, удастся ли ей получить свой кусок пирога и все-таки затащить Эйдена в задуманную поездку, если прямо сейчас она обведет его вокруг пальца. Сделав шаг назад, Сторм приподняла бровь.
Эйден положил ладонь на грудь — туда, где бешено колотилось его сердце.
— Ты меня убиваешь, Картрайт. Что творится у тебя в голове?!
Она провела пальцем по выпуклости на брюках. Еще чуть-чуть — и член бы оказался у нее в руке.
— Думаю… большой чувак готов к тому, чтобы начать без меня.
— Большой чувак дрых целую вечность, пока ты не разбудила его, спросив, не собираюсь ли я тащить старую люстру Кинга, чтобы доказать всем вокруг, какой я крутой качок.
— Неа. Тогда ты млел от моей сестры. Признай это. Большой чувак проснулся, когда ты познакомился с Хармони.
— Я действительно считал Хармони горячей штучкой, но искры посыпались именно тогда, когда я встретил тебя. Так что даже не сравнивай.
Сторм принялась мучительно медленно расстегивать молнию на брюках Эйдена. Он же очевидно торопился, ногами снимая с себя туфли, стоившие целое состояние, потом отпихнул их в сторону, как какие-то сланцы. Подцепив пальцами брюки под петли для ремня, Сторм сделала рывок, и брюки мягко приземлились у ног Эйдена.
Не тратя времени даром, он переступил через них и шагнул к ней.
Она едва не кончила, просто глядя на то, как здоровенный член рвется из трусов на свободу. Потом взяла свою сумочку и открыла ее.
— Прыгай на кровать, Макклауд. У меня на тебя большие планы.
— Бога ради, — взмолился он, — давай без словесных подначиваний. Я и так с трудом держусь, видя тебя в этой… как ее… «веселая я-щас-кончу штука». Убийственно радует глаз, ага. Так что еще слово — и я превращусь в действующий вулкан. Причем извергнусь без твоего содействия.
Она покопалась в сумочке и бросила целую горсть разноцветных презервативов на кровать. Они посыпались на одеяло и Эйдена, словно конфетти.
— Сторм, — проговорил он, — где-то посередине между сейчас и тем моментом, когда мы оба будем голыми, нам придется поговорить.
Сторм выпрямилась и застыла.
— Ты что, шутишь?
Глава 12
Оба были в шоке. Она — из-за того, что он сказал, а он — из-за того, что она делала. Эйден даже не осознавал, что одна нога уже пристегнута наручниками к столбику кровати, пока Сторм не пристегнула вторую.