По заказу
Шрифт:
– Дома.
– Тогда зачем ты сюда явился? Я обещала Биллу приехать в десять утра.
– Когда?
– Что – когда?
– Когда ты обещала Биллу приехать в десять утра?
– Вчера вечером. Постой, Сид, в чем дело? – Она наконец ощутила беспокойство. – С Биллом все в порядке?
– Нет, Кэйт, – со вздохом отозвался я. – Боюсь, что с ним отнюдь не все в порядке.
– О боже мой! Что произошло? И где он?
– Кэйт, я не хочу тебя расстраивать, но Билла нет в живых. –
– Нет в живых?! Он не мог умереть. Он был тут прошлым вечером.
– Мне очень жаль.
Она с трудом опустилась на кровать, полы ее пальто широко разошлись, приоткрыв розовую ночную рубашку с мелкими синими и желтыми цветами, вышитыми на подоле.
– Он не мог умереть, – шепотом повторила она. – Вчера вечером мы помирились, и он был в хорошем настроении. Приехал к нам в восемь, и мы проговорили часа два. Билл хотел забрать меня с собой, но дети спали, и я сказала, что вернусь сегодня утром.
Она посмотрела на меня.
– Это была дорожная авария?
Я кивнул. Уж лучше смягчить удар, второго шока она может не выдержать.
По ее щеке покатилась слеза и упала на пальто. За ней последовала вторая, и через минуту она безудержно зарыдала. Легла в постель, а я подложил ей подушку под голову и укутал покрывалом.
– Пойду и принесу тебе чашку чая, – сказал я, спустился и нашел Дафну на том же месте в холле, где расстался с ней.
– Билл умер? – спросила она. – Да.
– Я так и подумала. А иначе с чего бы ты сюда примчался и стал искать Кэйт. Как это случилось?
– Давайте сперва выпьем по чашке чая.
Она провела меня на кухню и поставила чайник на плиту.
– Как это случилось? – вновь задала вопрос Дафна.
– Я до конца не уверен. В него выстрелили.
– Выстрелили! А я-то решила, что он погиб в автокатастрофе.
– Нет. Боюсь, что нет. Ему выстрелили в голову. На первый взгляд похоже на самоубийство, но я в этом сомневаюсь.
Теперь настала очередь Дафны присесть на стул и бессильно прижаться к его спинке.
– Ты полагаешь, что его могли убить? Невероятно. Он был здесь прошлым вечером.
– Как он себя вел? – поинтересовался я.
– О, как обычно, себе на уме. – Ни для кого не было секретом, что Билл и его теща недолюбливали друг друга, и это еще мягко сказано. Как недавно заявила Дафна, брак дочери пришелся ей не по душе, и она считала Билла недостойным Кэйт. – Он явился к нам и умолял Кэйт вернуться к нему. А по-моему, ей незачем с ним больше жить, и я не стала от нее это скрывать.
«Иногда Дафна бывает на редкость глупа, – подумал я. – Очевидно, до нее не дошло, что это Кэйт изменяла Биллу».
– Бабушка, а почему мама плачет? – Я обернулся и заметил стоявшего в дверях
Его беззаботные, ребяческие дни закончились. Сегодня он, старший из четырех детей, должен будет взять на себя долю ответственности за братьев и сестру. Сегодня он превратится в мужчину, помощника матери. Тяжкое бремя для такого мальчишки.
Я приготовил чай для всей семьи и отнес чашку в комнату Кэйт. Она лежала на боку, свернувшись клубочком, точно зародыш, и уже не плакала. Ее невидящие глаза были устремлены вниз, на подушку.
Я сел с нею рядом и положил свою «настоящую», здоровую руку ей на плечо.
– Кэйт, мне так жаль. – Неуместная фраза для начала откровенного, мучительного разговора.
Она повернулась на спину, взглянула на меня и спросила:
– Где он разбился? И когда это было? Прошлой ночью, по дороге домой? Я должна поехать и посмотреть на него.
Она приподнялась, чтобы встать, но я крепко взял ее за руку.
– Кэйт, ты не должна туда ехать. Не надо глядеть на Билла, запомни его прежним, каким он был. А сейчас это уже не он.
– О боже, – простонала она и вновь залилась слезами.
В ближайшие дни я увижу немало слез, наверное, целые потоки. Кэйт села, прижалась ко мне и положила голову мне на плечо. Я ощутил, как по моей шее потекли теплые капли.
И я заплакал вместе с ней. Слезы скорби облегчили боль утраты давнего друга.
– Пожалуйста, расскажи мне, что случилось, – умоляюще прошептала она, когда поток слез наконец иссяк.
Если я откажусь или повторю старую версию, она все равно через час-другой узнает отталкивающие подробности. Какой-нибудь внимательный, но бестактный и неловкий полицейский прибудет сюда и сообщит Кэйт, что ее муж сунул себе в рот дуло револьвера 38-го калибра и выстрел снес его затылок. Я не сомневался, что в ход было пущено оружие, которое инспектор Карлисл искал два дня тому назад. Да, тот самый револьвер, изрешетивший грудь Хью Уокера тремя глубокими дырами.
– Кэйт, дорогая, я боялся, что тебе станет плохо, и солгал. Билл не погиб в дорожной аварии. Он, по-видимому, застрелился. – Я постарался, чтобы мои слова прозвучали как можно мягче и не испугали ее.
– Ты имеешь в виду, что он покончил с собой? – Она наклонилась и пристально посмотрела на меня.
– Да, так могло быть.
– О господи. Почему? – Ее голос задрожал от очередных рыданий, и она судорожно дернулась.
– Что же ты не пьешь свой чай?
Она отпила несколько глотков сладкой горячей жидкости. Чай – лучшее лекарство от шока.