По заказу
Шрифт:
– Спасибо, Нейл.
– Рад буду вам помочь. Звоните в любое время. – Он не спросил меня, почему я хочу это выяснить. И знал, что я когда-нибудь ему расскажу, а быть может, и нет. Нейл понимал, что задавать вопросы бесполезно.
Потом я набрал номер телефона Кэйт.
– А, Сид, – оживилась она. – Как хорошо, что ты обо мне вспомнил.
– Как твои дела? – спросил я.
– Да, в общем, паршиво, – откровенно призналась она. – Я даже не могу устроить похороны
А вот это уже интересно, решил я. Вероятно, в конце концов полиция согласилась принять во внимание мою теорию убийства.
– И мама ведет себя просто жутко.
– В чем это выражается?
– Она изо дня в день повторяет, что Билла арестовали за махинации на скачках и он опозорил семью. Говорю тебе, с меня хватит, я и без того сыта по горло. Где уж ей, с ее глупостью, понять, что меня совсем не волнуют махинации на скачках. – Кэйт помедлила. – Отчего самоубийство так постыдно?
– Кэйт, – веско произнес я, – послушай меня. Я абсолютно уверен, что Билл не кончал с собой. Его убили. И в равной степени убежден, что он не был причастен ни к каким махинациям на скачках. Программа «Рэйсформ» не выявила ничего подобного.
– О господи, – всплакнула она. – Надеюсь, что ты прав.
– Поверь мне, – повторил я. – Это правда.
Мы еще немного побеседовали о детях и будущем дома. Я постарался затронуть в разговоре волновавшую меня тему. И спросил о команде конюхов.
– Что случилось со всеми ними?
– Устроились на новую работу. В основном в Ламбурне, – ответила она.
– А Джульет? – осведомился я.
– Она теперь служит у Эндрю Вудварда, – сообщила Кэйт. – Хорошая работа, и она с ней успешно справляется. Я так за нее рада. Мне нравится Джульет Бёрнс.
Иисусу нравился Иуда Искариот. Однажды они поцеловались.
– И Фред Мэнли тоже куда-то устроился? – продолжил я свои расспросы. Фред был старшим конюхом у Билла.
– Я точно не знаю. Он мог выйти в отставку.
– Сомневаюсь, – возразил я. – Фред совсем не стар. Он просто немолодо выглядит. Ему еще нет пятидесяти.
– Я не в силах поверить! – воскликнула Кэйт. – Мне всегда было жаль его, когда он, в его возрасте, таскал тяжелые мешки. – Она засмеялась. Ну что же, неплохо для начала.
– Тебе известно, где он живет? – полюбопытствовал я.
– В одном из коттеджей у дороги Бэйдон. По-моему, рядом с Джульет.
Вау!
– У тебя есть номер его телефона?
– Да. – Она вновь помедлила. – Но записная книжка в кабинете.
– А…
– Ладно, – с тяжелым вздохом проговорила она. – Рано или поздно мне придется
Я услышал, что она положила телефонную трубку, и до меня донеслись ее шаги по деревянному полу. Вскоре она вернулась и подняла трубку, безжизненным голосом продиктовав мне номер.
– Молодец, Кэйт, – похвалил ее я. – Держись и верь тому, что я тебе сказал.
– Попытаюсь.
– Хорошо, – отозвался я. – О, и еще одна просьба. Тебе не трудно сделать мне одолжение?
– Конечно, – сразу согласилась она. – Чего ты от меня хочешь?
Я вкратце разъяснил ей, что мне понадобится, но не раскрыл всей правды.
– Звучит довольно странно, – заметила она, когда я завершил свой рассказ. – Но если ты так решил, то, по-моему, это не проблема.
– Спасибо, – поблагодарил я ее. – Возможно, встреча состоится завтра днем. Я тебе позвоню.
Следующим был мой звонок Фреду Мэнли, но трубку взяла его жена.
– Простите, мистер Холли, но Фреда нет дома, – сказала она.
– А когда он вернется? – спросил я.
– К обеду, в час дня.
– Тогда я, с вашего разрешения, ему перезвоню.
– Да, пожалуйста, – ответила она и разъединилась. Было без четверти десять.
Если Марина получит «добро» от мистера Пандиты во время его утреннего обхода и ее выпишут, она сможет появиться дома где-то в середине дня.
Я потратил час на уборку квартиры и мытье посуды, скопившейся в кухонной раковине. Меня воодушевила перспектива возвращения Марины, и я уже собирался выехать в больницу, когда раздался телефонный звонок. Это оказался Чарлз.
– Ты действительно считаешь, что мне необходимо остаться в Лондоне? – полюбопытствовал он. Чарлз явно надеялся, что ему дадут «зеленый свет» для отъезда домой, в Оксфордшир.
– А вы по-прежнему живете у Дженни и Энтони? – попробовал уточнить я.
– Да, – вздохнул он. – И мечтаю о чистом виски. Довольно с меня морковного сока и бобовых стручков. Буду с тобой откровенен, меня от них попросту тошнит.
Я засмеялся:
– Они пойдут вам на пользу. И задумался о своем плане.
– По-моему, вам следует побыть еще немного вдали от Эйнсфорда, – посоветовал я. – Несколько дней, для безопасности.
– Тогда я переберусь в мой клуб, – заявил он. – Я провел у Дженни двое суток, а всем известно, что на третьи от гостей начинает дурно пахнуть. Да, я завтра же отправляюсь в Клуб армии и флота. – Он больше не мог устоять перед соблазном бара.
Я приехал в Сент-Томас и застал Марину одетой и сидящей на стуле.