По законам Дикого Запада
Шрифт:
С этими словами он запустил руку за отворот пиджака. Извлек толстую пачку бумажных долларов. Многие купюры были старыми и потрепанными, а некоторые выглядели так, словно их неоднократно использовали при посещении отхожего места. Из другого кармана мэр достал небольшой кожаный мешочек, распустив завязки, высыпал на стол пригоршню серебряных монет.
– Ваши двести долларов, мистер Бриннер. Признаюсь, сначала я подумывал выписать вам вексель, - хитрая улыбка изогнула тонкие губы мэра, говоря о том, что это всего лишь шутка.
– Но вовремя вспомнил, что ваш род
Клив неопределенно хмыкнул, и, не пересчитывая, смел деньги в небольшую кожаную сумку, висевшую на поясе.
– А теперь, когда наши дела улажены, предлагаю отдать должное легкому завтраку, приготовленному моей кухаркой, - произнес мистер Льюис, и немного возвысив голос, позвал - Китти! Мы ждем.
Дверь тихо скрипнула, на пороге появилась невысокая черноволосая девушка, одетая в светлую полотняную блузу и широкую черную юбку. В руках она держала большую плетеную корзину, прикрытую сверху куском белой ткани. От корзины умопомрачительно пахло свежезажаренной курицей и только что испеченным кукурузным хлебом. А под тканью угадывался соблазнительный абрис бутылки.
Бурбон разливали в кофейные кружки, закусывая сочными кусками курицы, уложенными на толстые ломти сладкого, желтого хлеба. Мэр Льюис довольно крякал, отправляя в глотку очередную порцию спиртного, на бледных щеках заиграл румянец. Шериф, прикладываясь к кружке, утирал белоснежные усы, и заглатывал куски хлеба и курицы с жадностью изголодавшегося койота. Клив ел аккуратно, откусывая небольшие кусочки от самодельного сэндвича. Бурбон, на проверку оказавшийся превосходным, слегка кружил голову и приятной истомой растекался по натруженным мышцам.
– Послушайте, Клив, - шериф натужным глотком отправил очередной кусок курицы в желудок, освобождая рот, - а как вы узнали о нашей маленькой неприятности? В смысле, так быстро узнали? Мы, конечно, телеграфировали в Остин, но навряд ли вы дожидались ордера в почтовой конторе.
Выпивка и сытный завтрак настроили Бриннера на добродушный лад, и он решил не обращать внимания на легкую фамильярность Паттерсона.
– Я не был в Остине.
– Так как же?
– шериф подался вперед, стремясь не упустить ни одной подробности. Мэр отставил в сторону кружку, и уставился на Клива с нескрываемым любопытством.
– Действительно, как? Раньше мне эта мысль не приходила в голову, но теперь… - он выдержал многозначительную паузу.
– Никакой тайны, джентльмены.
– Клив откинулся на стуле, заложив ногу за ногу.
– Я был в окрестностях Дриппинг Спрингс, когда повстречал ковбоев, направляющихся на ранчо Моргана, недалеко от Сайпрес Милл. У одного из них обнаружилось это, - он полез в карман куртки и извлек сложенный вчетверо лист бумаги, точно такой же, как был у шерифа.
– И подпись судьи, вероятно, ваша, - Клив перевел взгляд на мэра, потом опять на лист бумаги.
– Генри Аллан Льюис. Подпись.
– Да, мистер Бриннер, вы абсолютно правы. Уже десять лет, как жители Хейвена поручили мне охранять их законные права от посягательств всякого рода ублюдков, - мэр с достоинством
– И я, смею вас заверить, ни разу их не разочаровал.
– Не сомневаюсь.
– кивнул головой Клив.
– Давайте поговорим об ублюдках. Мистер Льюис, вам знакома небольшая ферма, примерно в шести милях к востоку от города?
– Нет. Никогда не бывал в тех краях.
– Мэр недоуменно посмотрел на Паттерсона, словно в поисках поддержки. Клив перевел взгляд на шерифа. Тот помолчал, словно вспоминая, облизнул губы и заговорил.
– Знакома. Только это не ферма, а так, хижина при кукурузном поле. Хозяин - старик Хуарес. Мексиканец. Я был там лет пять или шесть назад. Тогда ребята Пинкертона преследовали банду Головореза Дугласа. Грабителя дилижансов. Они пристрелили курьера "Пони Экспресс", - добавил он, глядя на мэра.
– Вы должны помнить.
– Точно, точно, - обрадовано закивал головой мистер Льюис. Детективы из агентства две ночи провели в городе, развлекались с девочками из "Сакраменто", - и, разом посерьезнев, обернулся к Кливу.
– Так что он натворил?
– Он умер, - коротко ответил Клив.
– Вернее, убит.
Шериф и мэр недоуменно переглянулись.
– Мистер Бриннер, вы вероятно ошиблись. Кому могло понадобиться убивать…
– Ему, - прервал говорившего Клив и кивнул в сторону камеры.
– Нет!
– комнату потряс вопль, полный отчаяния и боли. Бен Ринго, сидевший до этих слов на длинной лавке в углу камеры, вскочил на ноги и бросился к решетке.
– Я его не убивал! Я ничего не помню. Господи, это не я!
– он вцепился в прутья маленькими толстыми ручками и затряс их с невероятной силой. Казалось, еще немного, и стальные прутья согнутся, как гнется трава под напором сильного ветра. К счастью, решетка была рассчитана на ковбоев, ребят куда более сильных, чем Малыш Ринго.
– Мистер Льюис, я не убивал старика! Я его даже не видел!
Постепенно крики затихли, превратившись в невнятное бормотание. Ноги Малыша ослабели, и он опустился на колени, все еще держась за решетку.
– Я нашел старика в сарае, - дождавшись наступления тишины, продолжил Клив.
– Со связанными руками и проломленным черепом. Там же был скот мексиканца и лошадь Ринго. Все умерли от жажды. Ублюдок так напился, что забыл о собственной лошади!
– казалось, последнее возмутило Бриннера много больше, чем убийство беззащитного старика.
– Сэр, вы пошлете похоронную команду?
– спросил он, глядя в глаза Льюису.
– Формально, ферма этого Хуареса не относится к юрисдикции города. Следовательно, я не могу хоронить старика за городские деньги, - мэр на секунду задумался, затем продолжил, - Но если удастся доказать, что мексиканца убил Ринго…
– Я нашел орудие. Это револьвер Малыша, на нем волосы и кровь жертвы, - быстро произнес Клив.
– Да? И где же оно?
– мэр заинтересованно взглянул на Бриннера.
– В моей седельной сумке. Правой, - уточнил тот.
– Надеюсь, парнишка, что увел коня, не совал свой нос в мои вещи?
– Клив вопросительно взглянул на шерифа.