По землям московских сел и слобод
Шрифт:
Ему-то, своему зятю Елизвою Семеновичу Назарову, и поручил купец выполнить богоугодное дело - постройку новой церкви на Лазаревском кладбище. В 1783 г. Л. И. Долгов просил дозволения выстроить церковь "каменную о трех престолах и при ней в особливом отделении несколько каменных же жилых покоев для пребывания бедных". Церковь строилась в 1784 - 1787 гг.
– это была небольшая ротонда с трапезной, украшенной с запада двумя башенками для колокольного звона, и портиком между ними. В 1902 - 1904 гг. по проекту архитектора С. Ф. Воскресенского трапезную построили заново: сделали ее значительно шире и длиннее, сохранив и портик, и обе колоколенки. В трапезной находились два придельных храма - Воскрешения Лазаря и евангелиста Луки, главный же престол был освящен во имя Сошествия Св. Духа. В советское
Большое Лазаревское кладбище, когда-то бывшее за городской границей, в XIX в., оказалось внутри города. На памятниках кладбища можно было прочесть многие и многие дорогие и памятные нам имена. Анна Григорьевна Достоевская вспоминала, как во время приезда в Москву в 1867 г. "в одно ясное утро" Федор Михайлович повез ее на Лазаревское кладбище, "где погребена его мать, Мария Федоровна Достоевская, к памяти которой он относился с сердечной нежностью. Мы были очень довольны, что еще застали священника в церкви, и он мог совершить панихиду на ее могиле".
На Лазаревском кладбище были похоронены известные люди: среди них юрист Н. Н. Сандунов, его брат артист С. Н. Сандунов, филолог Р. Ф. Тимковский, медики С. И. Зыбелин и А. И. Кикин, ботаник П. Ф. Маевский, богослов А. П. Смирнов. Там же были и могилы архитекторов Е. С. Назарова и П. Е. Баева, поэта Ф. Б. Миллера, профессора Московского университета, отца известного историка Москвы М. М. Снегирева, москвоведов С. М. Любецкого и Н. А. Скворцова.
Большевистские хозяева Москвы, ничтоже сумняшеся, решили превратить кладбище в... детский парк. Все надгробия были вывезены, могилы разровнены, и на костях предков заиграли счастливые дети страны Советов.
Как тут не вспомнить бессмертные слова Пушкина: "Неуважение к предкам есть первый признак дикости и безнравственности...".
Мещанская
Мещанской слободе повезло в истории Москвы: хотя она и просуществовала менее чем многие другие московские слободы, но была исследована тщательнее их. Так получилось потому, что, во-первых, сохранился целый комплекс документальных источников по Мещанской слободе, а во-вторых, разработкой этого архива занялся крупнейший историк Сергей Константинович Богоявленский. Его исследование по истории Мещанской слободы при жизни (он умер в 1947 г.) не было опубликовано и только сравнительно недавно увидело свет.
Откуда же произошло такое название - Мещанская? Во время русско-польских войн второй половины XVII в. жители многих пограничных городов, местечек и деревень, оказавшиеся в зоне военных действий, либо выражали желание переехать в Россию, либо были насильственно переселены туда. В число последних входили не только военнопленные, но и мирные граждане, захваченные русскими и обращенные ими в холопство. После Андрусовского перемирия, заключенного в 1667 г., многие вернулись в родные места, но некоторые решили остаться в России. В Москве их стали расселять в особой слободе, названной Мещанской, от польского слова mieszczanin, то есть горожанин. Официально слобода была учреждена в конце 1670 г. или в начале 1671 г. Всеми делами ее заведовал Посольский
В планировке Москвы до сих пор остались следы этой слободы: несколько длинных, параллельных друг другу улиц, до недавнего времени сохранявших название Мещанских. Главная улица бывшей слободы, Первая Мещанская, в 1957 г. в связи с проходившим тогда в Москве Всемирным фестивалем молодежи была переименована в проспект Мира (после Октябрьского переворота она короткое время называлась 1-й Гражданской); Вторая Мещанская в 1966 г. стала улицей Гиляровского, Третья в 1962 г. улицей Щепкина, а Четвертая сохранила свое имя, превратившись в 1966 г. просто в Мещанскую улицу.
Не удивительно, что именно 1-я Мещанская стала главной улицей всей слободы - ведь улица была значительно старше ее: по 1-й Мещанской проходила одна из главных сухопутных дорог, соединившая центры нескольких княжеств: Москву, Переславль-Залесский, Ростов, Ярославль. По улице тянулись обозы купцов, сновали экипажи, со времени основания Троицкой обители брели богомольцы. С XVI в. по улице шли из Архангельска торговые обозы иноземных купцов.
Сравнительно плотная застройка находилась лишь с левой стороны улицы, с правой же, за лентой строений, простирались обширные поля и выгоны ямщиков Переславской ямской слободы.
Сама улица долгое время была относительно спокойной, с неширокими тротуарами и небольшими домиками, за палисадниками с деревьями и кустами сирени. Изменяться улица стала в начале нашего столетия, особенно после открытия движения по Московско-Виндавской дороге, когда постепенно на ней стали появляться большие дома и магазины. Но наибольшие перемены наступили в конце 1930-х гг.
– улица стала парадным подъездом к сельскохозяйственной выставке, и потребовалось соответствующее оформление ее.
Первые признаки такого парадного оформления встречают нас в самом начале: небольшие и неказистые дома "украшены" двумя башенками с одинаковыми барельефами на них, изображающими этаких бодрых селян с огромными снопами в высоко поднятых руках; под правым барельефом сохранились цифры: "1954".
В XVIII в. в начале 1-й Мещанской с ее левой стороны находилось несколько больших и богатых усадеб, от которых еще остались немые свидетели. Так, если войти во двор дома под N 3 (выстроенного по проекту академика архитектуры В. П. Загорского в 1893 г.), то можно увидеть трехэтажный дом с остатками классического декора. Он и сейчас кажется немаленьким, но можно представить себе, каким огромным он выглядел в окружении одноэтажных строений вокруг.
В конце XVII в. несколько дворов тяглецов Мещанской слободы были здесь скуплены богатым купцом Матвеем Евреиновым, когда-то бедным еврейским мальчиком, взятым в плен во время русско-польской войны, привезенным в Москву и проданным торговцу. По царскому указу его уже юношей освободили и поселили в Мещанской слободе, где он стал торговать сам и со временем превратился в богатого и уважаемого купца первой гильдии, учредителя первой в Москве шелковой фабрики (строения ее находились на Ильинке на бывшем Посольском дворе и здесь, на Мещанской). После его смерти усадьба перешла к сыну, а потом - внуку Матвею Андреевичу Евреинову. На плане его участка на 1-й Мещанской, датированном 1779 г., уже тогда были показаны каменные палаты, которые сохранились до нашего времени во дворе дома N 3. В конце XVIII начале XIX в. палаты, как и вся усадьба, принадлежали тайному советнику (один из высших чинов российской табели о рангах) Николаю Семеновичу Лаптеву.