По землям московских сел и слобод
Шрифт:
Зайцев писал об этих местах, вспоминая "здравницу для переутомленных работников умственного труда", некий дом отдыха для писателей и ученых. Во 2-м Неопали-мовском переулке, в доме N 5, в 1920-х гг. помещался, как он официально назывался, "дом для престарелых ученых ЦЕКУБУ при СНК", (все эти сокращения напоминают бессмертные "Двенадцать стульев": помните учреждение "при Умслопогасе имени Валтасара"? Цекубу - это Центральная комиссия по улучшению быта ученых, а СНК - Совет народных комиссаров). В этом доме отдыха в 1920 г. встретились два незаурядных мыслителя - М. О. Гершензон и В. В. Иванов. Из их последующей переписки возникла книга большого философского значения "Переписка из двух углов", начинавшаяся письмом В. В. Иванова: "Знаю, дорогой друг мой и сосед по углу нашей общей комнаты, что Вы усомнились в личном бессмертии и в личном Боге". В том же переулке, на месте современного участка N 13,
По левой стороне 1-го Неопалимовского переулка - особняк (N 19/11), составленный из нескольких разновременных частей: самая старая находится на углу с Земледельческим и построена подпоручиком Н. А. Дурново в 1856 г.; дальняя по Земледельческому переулку - в 1877 г. для купцов Емельяна и Кузьмы Прохоровых, а средняя часть между ними и здание по 1-му Неопалимовскому построены в 1909 г. архитектором И. Ф. Мейснером для нового владельца Сергея Николаевича Третьякова, внука коллекционера живописи и московского общественного деятеля С. М. Третьякова.
При большевиках особняк Третьякова занял Хамовнический райком коммунистической партии, в котором начинал свою карьеру партработника М. Н. Рютин, рискнувший выступить против Сталина и жестоко поплатившийся за свою смелость.
В 1922 г. Большой Трубный переулок переименовали для того, чтобы не путать его с местами около Трубной площади, и назвали вполне уместно Земледельческим, так как к переулку выходил большой участок Земледельческой школы московского общества сельского хозяйства.
В Земледельческом переулке (дом N 9) в продолжение трех лет жил художник Илья Ефимович Репин. Дом был найден автором книги "Репин в Москве" В. Н. Москвиновым, а квартиру (она находилась на втором этаже в южной половине дома) он определил по рисунку В. А. Серова, мальчиком жившего у Репина: "днем, в часы досуга он переписывал все виды из окон моей квартиры: садики с березками и фруктовыми деревьями, построечки к домикам, сарайчики и весь прочий хлам, до церквушек вдали; все с величайшей любовью и невероятной усидчивостью писал и переписывал мальчик Серов, доводя до полной прелести свои маленькие холсты масляными красками", - вспоминал И. Е. Репин.
В этом доме Репин работал над такими этапными произведениями как "Крестный ход в Курской губернии", с которого установилась его репутация первого живописца России, "Запорожцы пишут письмо турецкому султану", "Отказ от исповеди" и над портретами Пирогова и Писемского - эти три московских года были очень плодотворны для художника.
В этом доме встретились два русских гения: Толстой и Репин. Вечером 7 октября 1880 г. кто-то постучал в дверь. Репин открыл ее и "представляете себе же теперь мое изумление, - писал он Стасову, - когда увидел воочию Льва Толстого самого!... Я был так ошеломлен его посещением неожиданным и так же неожиданным уходом (хотя он пробыл около двух часов, но мне показалось не более четверти часа), что я в рассеянности забыл даже спросить его, где он остановился, надолго ли здесь, куда едет. Словом, ничего не знаю, а между тем ужасно хочется повидать его и послушать еще и еще". С тех пор они виделись много раз и, хотя не во всем были согласны, но всегда относились с глубоким уважением друг к другу.
Когда Толстой переехал в Москву и поселился в Малом Левшинском переулке, Репин часто приходил к нему, и они отправлялись бродить по городу. "Не замечая ни улиц, ни усталости, я проходил за ним большие пространства. Его интересная речь не умолкала все время, и иногда мы забирались так далеко и так уставали, наконец, что садились на империал конки, и там, отдыхая от ходьбы, он продолжал свою интересную беседу".
Напротив дома Репина высится доходный дом (N 12, 1913 г., архитектор В. Е. Дубовской) с несколько грубоватыми формами декора - он стоит со сбитыми балконами, в неприглядном виде.
На том отрезке Земледельческого переулка, который идет на север от перекрестка с 1-м Неопалимовским, обращает на себя внимание необычное здание (N 20) - оно искажено надстройкой, но все еще сохранило некоторые декоративные формы модерна начала века. Рядом с ним - одноэтажное кирпичное строение, протянувшееся в глубь участка и поставленное как-то боком к улице. Все это было выстроено для Земледельческой школы, занимавшей большой участок по Смоленскому бульвару. Школа открылась 20 декабря 1820 г. под эгидой Московского общества сельского хозяйства, которое ставило себе задачей улучшение методов его ведения. Сначала школа находилась на Долгоруковской улице, а в 1833 г. московский генерал-губернатор князь Д. В. Голицын приобрел за 87 тысяч рублей большую усадьбу на Смоленском
Здесь переулок выходит к полностью перестроенному Ружейному переулку, сохранившему только одно старое здание - живописный жилой дом (N 2), похожий на шкатулку, с двумя беседками в русском стиле на крыше, построенный в 1914 т. архитектором М. А. Исаковым. В этом переулке, название которого произошло от Ружейной (или Станошной) слободы, на месте N 3 стоял одноэтажный деревянный домик, где в 1858 г. после возвращения из сибирской ссылки поселился поэт-петрашевец А. Н. Плещеев, а на месте N 5 - 7 находился пансион преподавателя музыки Н. С. Зверева, воспитавшего замечательных композиторов и музыкантов Матвея Пресмана, Александра Скрябина, Сергея Рахманинова, которые так и назывались - "зверята".
Долгий переулок (с 1947 г. улица Бурденко) почти под стать 1-му Неопалимовскому по длине - он, возможно, и стал так называться из-за своей протяженности, но, правда, есть и другое мнение о происхождении его названия: тут якобы владел землей некий конюх по фамилии Долгов.
Почти вся левая часть переулка занята мрачным зданием, начатым в 1987 г., а также строениями Военной академии имени Фрунзе, находящимися за Новоконюшенным переулком. Уцелело от старой застройки очень немного - невидный и архитектурно неинтересный дом под N II, выстроенный в конце 1928 г. для жилищного кооператива "Заря", в котором жили знаменитые медики Н. Н. Бурденко, В. Н. Виноградов, М. И. Певзнер, и почти уже у конца переулка одна из архитектурных жемчужин города - дом N 23, выстроенной в 1818 г. для коллежского советника Г. А. Палибина, директора чертежной в Межевой канцелярии. При его реставрации (авторы В. А. Резвин и другие) были обнаружены редчайшие росписи по бумаге на потолках и стенах, которые бережно восстановлены, но они скрыты за штукатуркой, ибо раскрытие их нанесло бы им непоправимый вред. Были сохранены и уникальные двери и редкие изразцы... В этом доме теперь регулярно проводятся разнообразные выставки.
На правой стороне переулка сохранилось значительно больше интересных зданий. На доме N 8 помещена доска с надписью "памятник истории", напоминающая о том, что здесь в 1915 - 1921 гг. жил художник В. В. Кандинский. Он приобрел участок, на котором в 1914 г. выстроил большой доходный дом (проект архитектора Д. М. Челищева), где на шестом этаже для него была сделана квартира, соединяющаяся лестницей с мастерской, находившейся в угловой башне. Эту квартиру можно определить по единственному в доме широкому трехчастному окну со стороны 3-го Неопалимовского переулка. Кандинский долгое время жил в Германии и только с началом первой мировой войны был вынужден возвратиться в Россию. В то время его квартира была занята, и в июле 1915 г. он поселился на пятом этаже. Здесь он провел шесть лет, туг у него родился сын, здесь было создано немало картин и, в том числе, цикл "Зубовская площадь". "...Я много работаю. Я пишу пейзажи, которые вижу из своих окон: при солнце, ночью, когда пасмурно". Есть сведения, что подъезд, в котором была квартира Кандинского, был расписан художником. В 1921 г. В. В. Кандинский был послан в заграничную командировку, из которой он в Советскую Россию уже не вернулся.
Подворье ростовских архиереев служило убежищем известного в XV в. писателя, знатного боярина, ставшего монахом и ростовским митрополитом, Вассиана Рыло. Тут он писал свое "Послание на Угру", сыгравшее столь значительную роль в освобождении Руси от ордынского ига. Он, духовник великого князя Ивана III, убеждал его не бояться врага, а идти вместе с войском сражаться с ним: "Когда ты, вняв молению и доброй думе митрополита, своей родительницы, благоверных князей и бояр, поехал из Москвы к воинству с намерением ударить на врага христианского, мы, усердные твои богомольцы, денно и нощно припадали к алтарям Всевышнего, да увенчает тебя Господь победою. Что же мы слышим? Ахмат приближается, губит христианство, грозит тебе и отечеству; ты же пред ним уклоняешься, просишь о мире и шлешь к нему послов; а нечестивый дышит гневом и презирает твое моление".