По живому следу
Шрифт:
Игорь хотел поддержать даму под локоток.
— Не надо. — Дама устранилась от его руки. — Короче, двести долларов задатка. Сейчас. И по двести в месяц. Идет?
— Отлично.
— Сколько человек будет жить?
— Шесть. Пять племянников и с ними… одна… добрая женщина.
— Это уже ваши проблемы. Я поставлю шесть спальных мест. Диваны, койки, матрасы, стулья… Стол. И на кухню. Все как полагается.
— Большое человеческое спасибо, — слегка наклонился Игорь,
— Номер квартиры? — Дама просмотрела зеленые купюры на свет.
— Шестьдесят.
— Которая рядом с лестницей на крышу?
— Да.
— С вас еще пятьдесят. За доставку мебели.
Игорь безропотно добавил пятьдесят долларов. И
эту бумажку дама проверила на свет:
— Ключи можете забрать у техника-смотрителя. Через час. Наверное, я успею ему сообщить. — Дама направилась по ступеням вниз. — Или завтра утром.
— А заселяться? — По узкой лестнице Игорь семенил вслед за ней.
— Я же сказала, — не оборачиваясь к собеседнику, ответила дама, — раньше чем через час не получится. Мне нужно сказать ребятам, чтоб мебель подобрали и привезли. Надо найти, отряхнуть, протереть, загрузить, донести. Вы же на пятом этаже выбрали.
— Чтобы меньше мешать жильцам, — сдуру брякнул Игорь.
Дама остановилась, придерживаясь за перила. Подумала мгновение… И медленно повернулась.
— У меня не будет никаких проблем, — железным тоном произнесла она. — Я к вам не лезу. И от вас ко мне — только деньги. Ясно?
— Я оставлю свой телефон, — засуетился Игорь, — если вдруг что-нибудь…
— Боже упаси, — всплеснула руками дама. — Какие еще телефоны? Я вас никогда не видела и не знаю. Вы поселились самозахватом.
Мебель появилась только на третий день.
К этому времени Виктор уже поселил там двух украинских девушек и тощего, долговязого парня-актера, который по совместительству работал грузчиком на вокзале.
В работе все они были вялые. Фактуры никакой.
Их голые тела вызывали скорее чувство жалости, чем какое-то эротическое возбуждение.
Когда-то давным-давно по телевизору ко Дню Победы регулярно показывали документальные фильмы про ужасы фашизма. Так вот Игорь, глядя на одну из украинских девушек, стыдливо прикрывающуюся ручками-соломинками, вспоминал узников Бухенвальда.
— Ты чего такая худая? — спрашивал он строго.
— Бедно живем, — тянула та, — работы нет. Картошка не уродилась…
— Прямо голодомор какой-то…
— Вить, а можно ее каК-нибудь откормить? — позвал он товарища. — Как-то уж больно стройна.
— Это будет специальный колорит, — крикнул Виктор из кухни. — Наверняка есть любители и такого
— Ну давай тогда попробуем, что ли? — предложил Игорь.
— Давай, — ответил Виктор, прилаживая новую, купленную взамен сломанной камеру.
— Ну, порнушники, — скомандовал Игорь, — отдохнули — и за работу.
Девушка покорно легла на цветную кушетку — свернулась калачиком в ожидании дальнейших приказаний. Из комнаты пришла еще одна — легла рядом. Потом в комнату вошел заспанный парень-грузчик.
— Да, — заключил Игорь, осматривая «любовника», — вид у тебя не ахти. Ты посмотри сюда. Вот девушки. Они что, тебя не возбуждают?
— Не-а, — внимательно посмотрев на лежащих на кушетке девок, сказал парень.
— Ты их хоть кормил сегодня? — Игорь поморщился и включил свет.
— А ты?
— Все трое, марш на кухню, — приказал Игорь. — Я пока свет поставлю.
Парень схватил рубашку, натянул на себя и побежал на кухню.
— А вы чего?
Девки только озирались.
— А нам, — смущенно сказала одна из них, — дядя Витя казав, щоб мы голяком до стола не ходы-лы… А що надеть?
— Чи то надо? — заныла вторая. — Мы ж тикы туды и обратно. Одягайся, раздягайся. Одягайся, раздягайся…
— Ох, беда с вами… Ни стыда ни совести. И откуда вы такие взялись? Дядя Витя, — позвал друга Игорь, — пусть наши девушки голяком перекусят? Чтоб зря времени не терять. Они же одеваться полчаса будут. А?
— Мне их нечем кормить. Мотька ничего не принес.
— А как быть? Они совсем не готовы к съемкам.
— Это ты не готов, — в дверях показался Виктор. — Это у тебя в голове опять сплошная каша. Что ты собираешься снимать? У тебя готов съемочный план?
— Да мне что, во ВГИКе учиться надо, чтобы их снимать? — возмутился Игорь. — Какой еще план? Лампочку вкрутил, кнопку нажал — и поехали.
— А я потом с монтажом мучаюсь, — разозлился Виктор. — Перебивок не хватает. Все на крупняках. Ни одного общего плана.
— Ты хочешь, чтобы весь мир увидел, в каких условиях мы живем и работаем?
— Это наша специфика. Наш колорит.
— Да это же улики. Для уголовного розыска.
— Твои сраные занавески — улики? — оскорбительно захохотал Виктор. — Я тебя прошу снять общий план, чтобы было видно фигуры. Кто где находится. Участники, место события. Именно это же интересно зрителю.
— Твоему зрителю интересно совсем другое.
— Дядя Витя, — у него из-под руки вылезла голова худой девушки, — а можно, мы с подругой всю колбасу зъедим?
— Ешьте, — разрешил великодушный Игорь. — Жрите. Чтоб через пять минут были готовы.