По живому
Шрифт:
Сирена – это прибор, излучающий звуковые волны большой интенсивности, в котором периодически прерывается струя сжатого газа или пара. Первым его сделал в 1819 году Каньяр де ля Тур, француз, не различавший оттенков звука, и все-таки – страстный поклонник музыки. В последние годы своей жизни он познакомился с Гектором Берлиозом, тот использовал эффект сирены в своих оркестровках. Каньяр де ля Тур смоделировал прибор, фиксирующий вибрации звука. Он был первым, кто сумел точно измерить широкий спектр тонов. Он установил, что комар жужжит с частотой пятнадцать тысяч ударов в секунду. С помощью нового прибора Каньяр де ля Тур определил диапазон многих
2
Звуки, издаваемые в момент предварительного возбуждения и совокупления.
В конце девятнадцатого века музыкальный инструмент претерпел большие изменения. Он стал способен производить колебания высочайших частот, трелеподобные звуки. А также проделал путь от измеряющего к производящему сигналы. Появились предупреждающие сирены, которыми успешно пользовались в защите от воздушных налетов, машинах скорой помощи, в полицейской работе.
Относительно недавно к излучателям был проявлен интерес иного рода. Английские исследователи в 1989 году обнаружили троекратное увеличение неврологических заболеваний у лондонцев в период с 1941 по 1945 годы – по сравнению с теми, кто жил в Челтенхэме. Оказалось, виною всему сирены, возвещавшие о воздушных налетах. Те, кто жил в полумиле и менее от источника, были особенно подвержены неврологическим заболеваниям, проявлявшимся обычно расстройствами краткосрочной памяти, изменениями в поведении, эмоциональными отклонениями. Ученые из Финляндии в том же году подтвердили выводы англичан. Да и вскрытия показали разрушения нейронов, частичное вырождение их в лобных долях. Эти данные были подтверждены опытами на мышах, подвергавшихся "обстрелу" из высокочастотного излучателя на протяжении нескольких недель.
В Соединенных Штатах Америки о подобных явлениях писали не раз. Недавно Национальный Центр по изучению заболеваемости опубликовал эпидемиологические данные. Объектом исследований были три группы жителей (каждая насчитывала 113 "больных"), подвергавшихся воздействию сирены на протяжении десяти и более лет. Жители двух групп (Чикаго, Хьюстон) проживали в радиусе трех кварталов от крупного пожарного депо, третья группа (Лос-Анджелес) – в квартале от полицейского участка. Во всех трех группах было найдено тридцать процентов больных, страдающих старческим склерозом мозга. Наблюдалось много и пограничных состояний, таких как гебефрения (дурашливость), детский аутизм. Арестов за проституцию, педерастию, эксгибиционизм было в десять-пятнадцать раз больше, чем в среднем по стране.
В отличие от европейских коллег, американские исследователи это связывают с тем, что слуховой аппарат человека находится в непосредственном контакте с участками мозга, которые управляют эмоциями. Мы видим только часть айсберга, утверждают они.
Звук сирены проникает глубоко, вызывает перестройку синапсов или даже их разрушение. Тысячи, возможно, миллионы людей сейчас подвержены такому воздействию, а значит, и неврологическим нарушениям преимущественно эмоционального и ментального типа. Практические
Издревле воины африканских и южноамериканских племен большое внимание уделяли искусству владения голосом. Гиканье, вопль, рев отрабатывались с особой тщательностью. Перед боем и во время боя воины издавали "вселенский" рык: сначала слышались отдельные голоса, потом они сливались и неслись "лавиной". И действовало – противник впадал в полуобморочное состояние, ряды его расстраивались, он панически бежал.
Есть Сирены, явившиеся нам из мифа. Это полуптицы-полуженщины, обитающие на очень далеких островах в море. Чарующим пением о райском наслаждении они завлекают странствующих моряков и безжалостно губят их.
Есть другие Сирены – красивые женщины, умеющие соблазнить голосом, ибо голос их – пение. Редко какой мужчина может устоять. Бедняжка, он вдруг понимает, что это за птица. Но поздно...
Глава 3
Фрэнки де Леон оставила колледж на третьем году обучения и уехала в Нью-Йорк. Ни отец – уже умерший, ни мать – пугавшая темным и неопределенным будущим, не могли ее остановить. Она поселилась с дружком в кишащей тараканами лачуге на Восточном Побережье. То были два месяца суеты и беготни.
– Восточное Побережье, черт возьми, это не для меня, – заявил однажды дружок, съезжая куда-то – что означало: он терпеть ее больше не может и потому покидает. – Я хочу уехать на Запад.
А Фрэнки мечтала о Колорадо, Калифорнии и втайне надеялась, что он тоже. Спустя шесть месяцев она узнала, что он поступил на работу к своему отцу в Хакенсэке, никакой это не запад, близко совсем, доплюнуть можно. Фрэнки расхохоталась, а потом пошла и напилась до омерзения, на следующий день тоже. С тех пор как закончила среднюю школу – любила приложиться, благо под рукой всегда есть чего выпить.
Фрэнки встретила Терри в магазине "Сутер". Она спустилась в подвал, ей была нужна книга по космологии, а когда нашла сунула себе в джинсы. Терри все видел и сразу окликнул ее. Ему понравился ее открытый взгляд в ответ, он даже почувствовал какую-то неловкость.
– Вы лучше верните книгу на место, – посоветовал он.
Фрэнки смотрела на него с отсутствующим выражением. – Что вернуть?
– Книжку, – повторил он, – ту, что у вас в штанах.
Фрэнки смотрела на него, прикидывая, как далеко может зайти. Быстро оглядевшись, решила, что далеко.
– Какую книжку?
Терри тяжело выдохнул. – Да-а-мочка, я сам видел, как вы ее туда совали. Положите книгу на место и валите отсюда.
– А вот докажи, – выпалила Фрэнки и, выпятив грудь, скрестила руки.
Терри вздохнул, встал со стула и, обогнув конторку, вплотную приблизился к девушке.
– Чего вы добиваетесь? – спросил он. – Ощупать вас, что ли?
– Делай свое дело, – отрезала Фрэнки, не обращая внимания на прозвучавшую издевку.
Продавец не шелохнулся, и Фрэнки улыбнулась.
– Ты что, примерз?
Незаметно их роли поменялись. Фрэнки взяла его руку и сунула себе под рубашку – на два дюйма выше украденной книжки.
– Ну, найди же, – шепнула она.
Рука Терри дрогнула, и Фрэнки позволила себя погладить. Секундой позже пальцы нащупали книжку, затем спустились вниз, оказались между книжкой и низом живота, потом добрались до лобка, прошлись по волосам, какое-то время топтались на месте – и вернулись наружу.
– Ну, нашел что-нибудь? – небрежно бросила Фрэнки.