По зову долга
Шрифт:
При выходе на орбиту Нэйв сопроводил Эйнджелу в шаттл. Там девушке пришлось пережить ещё не самые приятные полчаса своей жизни: по центру десантного отсека были установлены носилки с привязанным к ним репликантом. Тварь не произнесла ни слова за всё время полёта. Просто молча буравил девушку взглядом своих жутких буркал, не реагируя ни на угрозы, ни на приказы.
Молчал он и тогда, когда шаттл опускался на посадочную площадку подземного города. И пока за челноком задраивались ворота ангара, и атмосфера планеты заменялась на пригодную для дыхания, репликант не издал ни звука. Лишь когда спецназовцы вынесли носилки и сунули в прибывший
– Вы опять посадите это существо рядом со мной?
– тихо спросила Эйнджела, тревожно глядя на Нэйва.
– Нет, - Грэм ободряюще похлопал её по руке.
– Успокойся. Всё, больше ты его, скорее всего, не увидишь. Его увезли в здание гарнизонной тюрьмы, а оттуда, скорее всего, перевезут в лабораторию на местной военной базе. А тебя поселят в комендатуре, на офицерской гауптвахте. Прости, но это единственное место, где ты будешь под надёжной охраной.
И лишь замолчав, лейтенант понял, что перешёл с задержанной на “ты”. Но сделать что-то было уже нельзя, а извиняться - откровенно глупо. К его облегчению, девушку так захватила новость о “разлуке” с репликантом, что она просто не заметила его оплошности.
– Спасибо, лейтенант, - искренне поблагодарила его девушка и внимательно посмотрела в глаза.
– Скажите честно - у нас есть шанс найти Ри?
Это “у нас” слетело с её губ столь же неосознанно, как обращение “на ты” вылетело у Нэйва несколько секунд назад.
– Разумеется, - улыбнулся лейтенант.
– Не переживайте, мисс. С вашей сестрой всё будет в порядке.
Он чуть помялся, и добавил:
– Если хотите, я могу заходить к вам, сообщать, как идёт поиск.
На губах девушки появилась робкая благодарная улыбка.
– Обещаете?
– Даю слово, - очень серьёзно ответил лейтенант.
И, глядя в полные благодарности глаза Эйнджелы, понял, что просто не сможет нарушить обещание.
Вулкан. Тюремный уровень здания Управления Контрразведки
Сержант РС-355085 лежал на спине, мрачно глядя в потолок и размышляя о собственной дефектности. Времени для этого было в избытке: после первого же допроса от него отстали, убедившись в полной тщетности попыток вытянуть из сержанта хоть слово. К удивлению репликанта, его ни разу даже не ударили. Единственный допрос провёл тот сопливый лейтенант Нэйв, за спиной которого пряталась от него Эйнджела. И за одно это РС-355085 хотелось свернуть лейтенантику шею.
Нэйв спросил его имя, звание, номер и часть, в которой служил репликант. Сержант отмолчался, представляя, как разрывает этого дворнягу на куски и горочкой складывает останки у ног Эйнджелы. Зачем? Он и сам не понимал. Просто хотел увидеть лицо Лорэй в этот момент.
Нэйв, удостоверившись в нежелании задержанного сотрудничать, приказал увести его в камеру и повторных попыток допроса не предпринимал. Зато за дело взялись те, кого сержант ненавидел больше всего - учёные.
С самого детства он и его братья испытывали страх перед этими всемогущими существами. Люди в белых халатах карали и миловали, решая, кто достоин жить и выполнять приказы, а кто уйдёт на выбраковку. В кошмарах к маленьким репликантам приходили фигуры в белом.
А теперь они пришли за сержантом в реальности. Молчаливые учёные в белых комбинезонах, с лицами, закрытыми защитными масками.
Сперва они тоже пытались задавать вопросы, но Рс-355085 молчал. Он знал, что им нужно. Изучить его. Узнать болевой порог и возможности репликантов, чтобы найти способ брать в плен и пытать его братьев. Поэтому его не истязали на допросах, и не пытались накачать развязывающией язык химией - из опасения вызвать аллергическую реакцию. Не хотели потерять единственный живой образец.
Образец же с трудом удерживал себя от самоликвидации. Ему требовалось сперва уничтожить захваченные врагом броню и жетон, затем - лабораторию и всю полученную от него информацию, не забыв мучителей в белых халатах. И лишь потом - себя. Потому сержант был покорен и тих, усыпляя бдительность тюремщиков.
Так он жил уже второй день. Вставал по побудке, заправлял койку и умывался. Затем объявлялся дневальный и просовывал в окошко поднос с пайкой. Сержант безропотно съедал принесённое, ставил поднос на полочку перед смотровым окошком, и усаживался ждать, когда шесть киборгов прикатят носилки с кандалами для его транспортировки в лабораторию. Идти самостоятельно репликанту не позволяли - боялись. И правильно делали.
В лаборатории сержант молча раздевался, и укладывался на холодный стол под пустыми взглядами киборгов и учёных. Едва тело репликанта стягивали удерживающие оковы, его обступали люди в белых халатах, а сам Рс-355085 уходил в себя, отключаясь от происходящего.
Он пытался осмыслить произошедшее.
Почему он доверился Эйнджеле? И почему он так болезненно переживает её предательство? Да и было ли это предательством? Насколько сержант успел понять, мир, в котором жили Лорэй, был ненамного мягче его собственного. Всей разницы, что в сестёр стреляли реже, да кормили лучше. Он должен был просчитать, что Эйнджела легко продаст его ради спасения себя и сестры. И он даже в чём-то её понимал. В конце-концов, кто он для неё? Нелюдь. Ресурс, которым она распорядилась для достижения цели. Стоит ли её винить? Ведь РС-355085 и был ресурсом. Как его брат.
С мыслями о брате пришла тревога. Прошло два дня с того момента, как Эйнджела сдала Блайза, но о нём нет вестей. Не было ни живого репликанта для исследований, ни тела в лаборатории. Ушёл? Или просто группа захвата ещё не вышла на точку встречи с лайнером? А ведь Блайз - последний шанс на успешное выполнение задания.
Задание…
Вероятность провала до чёртиков пугала сержанта, но мысли всё равно упрямо возвращались к Эйнджеле. Репликант анализировал собственное поведение, выявляя сбой. Предательство Лорэй казалось вероятным, но в какой-то момент он перестал опираться на факты и утратил контроль над происходящим. Почему?
Репликант час за часом, минута за минутой воспроизводил в памяти общение с Лорэй. Он искал первоначальную точку, момент первого сбоя. И раз за разом терпел неудачу. С момента гибели командиров происходило слишком много событий за пределами понимания репликантов.
Тогда сержант попытался подойти к анализу с другой стороны. Он пытался понять, почему так болезненно воспринял страх и ненависть, с которыми смотрела на него Эйнджела из-за спины того лейтенантика? Почему её слова причиняли почти физическую боль? Память услужливо воскресила голос мисс Лорэй, произнёсшей “в одной комнате с… ЭТИМ”.