По зову крови
Шрифт:
На третью ночь Михаил ушел, но стонов Алекса не послышалось. Девушке не очень-то хотелось видеть его вблизи, но она всё больше и больше начинала волноваться, что с Алексом что-то случилось. Поэтому спустя час или около того она набралась храбрости и спустилась в подвал, чтобы проведать своего сталкера.
Он был в сознании. Даже сидел, а не лежал. Собственно говоря, и выглядел он уже гораздо лучше. Большая часть пузырчатых штуковин слезла с лица и рук, отчего мужчина стал выглядеть так, будто бы с него
— Я пытался придумать, как лучше тебе всё объяснить, но упустил момент. И позволил этому встать между нами, позволил причинить тебе боль, только потому, что был слишком малодушен, чтобы выложить всё с самого начала. Хотел понравиться тебе — может быть даже больше, чем просто понравиться — до того, как расскажу правду. Но когда лежал в яме и не знал, переживу ли тот день, я очень жалел. Жалел о том, как оставил тебя и что с тобой сделал. Я знал, что ты возненавидишь меня, подумав, что я ушёл навсегда и нарушил своё слово.
Его дыхание сбилось и он замолчал, чтобы отдышаться. Скрестив ноги, сел на своём спальном мешке. Эти двое присвоили её туристическое снаряжение. Второй такой же мешок был расстегнут и накинут ему на плечи. Девушка была почти уверена, что под мешком на Алексе ничего не было — ему и так, наверное, было очень больно. Руки мужчины походили на сырое мясо. Они неподвижно лежали на его коленях. Девушка вдруг подумала, что смогла бы разглядеть белые костяшки его пальцев, проглядывающие сквозь мышечную ткань, потому поспешно отвела взгляд.
— У меня вопрос.
— И не сомневался, — Алекс внимательно посмотрел на неё и с хрустом размял шею. Ждал, пока она заговорит.
Хелена вновь отвела взгляд. Ей было бы легче, если бы сейчас под рукой был блокнот или, что ещё лучше, диктофон. Было бы проще смотреть на него, как на прообраз очередного героя её постановок, чем как на любовника. Она даже не знала, с чего начать, поэтому выпалила первое, что пришло в голову:
— Ты мёртв?
Он захрипел — видимо, рассмеялся.
— Ну, как сказать.
Мужчина в примирительном жесте поднял с колена обезображенную руку. Хелена не была уверена, что именно в тот момент видела перед собой: настоящую трагедию или просто монстра, которым на самом деле являлся этот мужчина. Для того, кто был настолько обожжен, Алекс вел себя слишком… оживленно. Это, определенно, не соответствовало его состоянию.
— Я не мёртв. Мы не упыри. Просто другой вид.
— И люди о вас не знают?
— Никто и не хочет о нас знать. Мы — ваша тень.
Хелена со скептическим видом сложила руки на груди.
— А всё, что ты говорил о свадьбе? Ложь?
— Нет, —
— Почему бы тебе не жениться на женщине своего вида?
Голос Алекса стал холодным и отчужденным. Она обидела его, но её это не очень-то волновало.
— Маме нужно было отыскать мою вторую половинку, и не важно, к какому виду она будет принадлежать.
— Но это бессмысленно. Что делать с распорядком дня и заклеиванием окон, с… едой. В смысле, это ведь неудобно, когда в доме смешанная семья. Не понимаю, как из этого может что-то получиться.
Он продолжал тем же отстраненным и официальным тоном:
— Это не проблема, потому что обычно семья не долго остается «смешанной».
Через секунду до неё дошел смысл этих слов. Тут же скрутило желудок.
— О, Боже! Вот дерьмо! Ты этого не сделаешь.
— Только когда ты попросишь. Нам придётся это сделать, если захотим детей.
Хелена прислонилась к холодной бетонной стене.
— Ты на самом деле это можешь? О Боже. — Она могла бы стать такой же, как они? Как бы Хелена ни старалась сдерживаться, все равно вспоминала, как Алекс врывался в неё подобно дикому зверю. Почти ощущала это физически.
Никогда. Она никогда этого не сделает.
— Тебе лучше присесть.
— Не хочу! — Она оттолкнулась от стены и принялась расхаживать по узкому помещению с низким потолком. В подвале дурно пахло. Отсыревшим бетоном и больным, немытым вампиром.
— И сколько тебе лет?
— Двадцать семь.
Она ожидала, что Алекс ответит, мол, ему двести пятьдесят или около того. Шокированная такой новостью, она даже перестала метаться по помещению.
— Да ты же ещё ребёнок!
— Почему? Сколько тебе?
— Тридцать один. То есть, тридцать два.
— Ну и что? Ничего особенного.
— Разница существенная. — Она всегда встречалась с мужчинами, которые были, по крайней мере, лет на пять её старше. — И вообще, с чего бы это кому-то в твоём возрасте вообще хотеть остепениться?
— Я всегда этого хотел. Мои братья обычно смеялись надо мной. Потом один из них, Грегори, женился и решил, что вообще-то это не так уж и плохо. А Михаил… что ж, тот просто перестал смеяться.
Хелена остановилась и присела на корточки в десяти футах от Алекса. Достаточно близко и одновременно комфортно. Он смущал её. По-настоящему смущал. Она потерла лицо и постаралась мыслить ясно. Разумеется, безуспешно.
— А чего не так с Михаилом?
Алекс повернул шею в её сторону.
— Что ты имеешь в виду?
— Вы братья, но вы совсем не похожи друг на друга.
— Он пошёл в отца. Мы с Грегори — в мать.
— Нет, я имела в виду… ну, он выглядит вампиристее тебя. Вернее, тебя прежнего.