По зову полной Луны
Шрифт:
Где-то совсем рядом гаркнула ночная птица. Её отрывистый крик взвился над водой ехидным смехом. С каждым мигом громилы делались различимее всё хуже. Догнать их более не представлялось возможным.
— Загребают, как всю жизнь только тем и занимались… Наши великаны разумны и владеют высокой магией. Они замечательно подготовились к этому походу. Штурм Стены, а теперь переправа через реку. Никогда бы не подумал, что они способны на подобное. Просто поразительно! — восхищению мага не находилось предела.
— Лучше
Древней практически не стало видно, стих издаваемый ими плеск, но Аргуст всё смотрел на реку. Юлиана поразило и даже испугало, как блестят в темноте его глаза. Когда спустя минуту он вновь взглянул на маэдо, то ничего странного уже не заметил.
«Этот взгляд я видел прежде, — всплыла подзабытая мысль. — Не в крепости и не в Бермонде. Где-то ещё».
Шрам бросил особо ёмкое ругательство, затем рявкнул:
— Возвращаемся! Представление закончилось. Зараза!
Командор был не в настроении слушать болтовню мэтра, из которого, как из рога изобилия лился поток заумных постулатов из теории магии и производимых на их основе путаных суждений.
— Двое останутся в овраге, где мы впустую проторчали полдня. Огня не разводить, смотреть в оба, может, кто из уродов отстал и ещё выйдет на берег. Сир Хью распорядится, чтобы в следующий час вас сменили… Всё, поехали! Нужно согреться и хоть чего-то пожрать, а то так и околеть недолго.
— Наконец-то, — вздохнул Луи, тут же закашлявшись и сделав вид, что лишь прочищает горло. Большинство полагало также.
Из лесу привели сонных лошадей. Запалили факелы, иначе ровным счётом ничего нельзя было разобрать. Хью обменялся со своими парнями ещё парой слов. И вот, освещая себе путь огнём, всадники скрылись за ближайшими деревьями.
На речном берегу воцарилась ночная тишь. Лишь слышался убаюкивающий шёпот большой воды да тихое ворчание дозорных, назначенных первыми коротать дежурство в опостылевшем овраге.
Неладное они почувствовали, когда до поляны за перелеском, где должен был быть устроен лагерь, оставалось всего ничего. Поначалу никто не понял, что вызвало беспокойство, но командор набавил хода. Пламя факелов трещало и извивалось на ветру. Стволы с ветвями проносились по сторонам размытыми тенями. Незаметно за грохотом копыт проступили иные звуки, и они-то развеяли все сомнения — предчувствие беды не было лишь плодом их утомлённого сознания.
Ночной лес огласил рёв боевого рога, прокатившийся по нему басовитой струной. И сразу же разнёсся повторный сигнал тревоги.
Пуща ходила ходуном от наводнившего её движения и грохота. Впереди творилось нечто безумное. Всюду метались всполохи огня, ржали чем-то напуганные лошади, несколько их с оборванными поводьями выскочило из темноты и,
Господин Аргуст на скаку извлёк меч из ножен. Шрам нёсся следом за ним. Остальные чуть на отдалении. Посох мэтра Кроули наливался внутренним свечением, как если бы в его сердцевине разгоралось затаённое пламя. В полутьме выглядело это зловеще.
Чтобы понять причину переполоха, много ума не требовалось. Вставший на привале отряд подвергся нападению неизвестного противника. Неизвестного, потому что им не являлись древни. Мчащиеся от реки всадники только это для себя пока и уяснили. Никого из чужаков они ещё не видели.
Вновь взвыл рог. У всякого, кто слышал его тревожный зов, сердце ускоряло свой бег, хотя казалось, быстрее уже некуда. Солдаты вкупе с пятёркой магов-учеников носились меж горящих костров и ещё не до конца натянутых палаток. И отовсюду, из окружающего мрака, из-за деревьев и кустов в них летели стрелы.
Судя по всему, атака на лагерь случилась считанные минуты назад, когда отряд уже готовился к отбою. Никто из солдат ничего не понимал и лишь стремился найти укрытие. Кто-то находил и затаивался, или же запоздало хватался за оружие, а кто-то подставлялся под неуловимую глазом смерть, свистящую в ночи, и валился кулем на землю.
Тому, как враг сумел незамеченным подкрасться к ним, не существовало оправдания, но это было так.
Вот только, где он, враг?
Рассекают покров ночи странные, примитивно грубые стрелы. С тупым звуком вонзаются в стволы деревьев и с мягким — в людские тела. Кто их выпускает? Невозможно, чтобы лучники до сих пор продолжали столь искусно скрываться в подлеске.
Отряд захватили врасплох, как заспанного зверя на лежбище. Но зверь, хотя и раненый, ещё сохранял силу!.. Непроглядная стена леса высится по одну сторону поляны. На самой поляне горят костры, в неразберихе занялось и несколько палаточных пологов. Пляшут отблески огня на обнажённом металле. Бьётся в судорогах, разбрызгивая пену, сломавшая ноги лошадь — в её глазнице торчит древко с простейшим оперением на конце. Песнь стрел и танец смерти едины. Они наполняют ночь и подминают под себя жизнь.
Командор с маэдо проскакали между костров и палаток.
— Зажечь факелы! — разнёсся приказ Штрауба. — Укрыться за щитами!
Шрам спрыгнул с седла, его растрёпанные волосы опали на плечи волною. Достав топор, он взревел:
— Прочесать лес! Живо, живо! Ни одна паскуда не должна уйти!
Присутствие командора тотчас возымело действие. Собираясь вокруг него, как возле некоего несокрушимого бастиона, рыцари стряхивали паникёрство и начинали исполнять привычные команды. С факелами в руках они ринулись в ближайшие заросли.