По зову сердца
Шрифт:
По центральной улице Вайнард-Хейвена мчались грузовики. Повсюду слышались звуки, напоминающие о приближении лета: визг пил, стук молотков, гул машины, обновляющей дорожную разметку. Джесс и Джинни старательно обходили лестницы и маляров, красящих стены.
— Какой славный город, — заметила Джесс. — Представь себе, я ни разу не была на острове.
— Издеваешься, что ли? — отозвалась Джинни. — По моему разумению, такие состоятельные люди, как ты, ездят сюда каждое лето. Для них это так же привычно, как то, что мы с мамой когда-то каждое лето продавали
— Когда моя мама была жива, отец много разъезжал по делам. Лето я всегда проводила в приморском лагере. Там я и познакомилась с Ричардом. Он работал на раздаче полотенец. — Каждое слово отзывалось болью. Джесс откашлялась. — Ну а после «Ларчвуд-Холла» я год прожила в Англии. Заканчивала школу.
— Значит, отца ты так и не увидела?
— Встречалась с ним раз в год на Рождество. А после того как вышла замуж за Чарльза, — несколько чаще, но ненамного.
Подруги остановились у магазина, где девушка развешивала в витрине футболки.
— А я, — начала Джинни, — однажды была в Вайнарде, лет в шесть или в семь. Один из дружков матери предложил мне поехать сюда на два дня.
— Хорошо помнишь ту поездку?
— Мы жили в Оук-Блаффсе. — Джинни фыркнула. — Наверное, потому, что они могли там пить. На большей части острова продажа спиртного была ограничена. — Она сделала серьезное лицо и погрозила пальцем, как строгая учительница. — Если в названии города нет буквы «о», значит, в нем нельзя достать выпивку. — Джинни рассмеялась. — Видишь, какая важная информация хранится у меня в мозгах!
— В названии «Вайнард-Хейвен» нет буквы «о».
— Правильно. А вот Оук-Блаффс… В общем, они ради этого туда отправились. Еще я карусель запомнила. И тянучки. Их прямо в магазине делали и позволяли смотреть.
— Тебе тут понравилось?
— Просто класс!
Джинни, закусив губу, направилась дальше. Джесс нагнала ее.
— Неужели детям здесь хорошо? Этот остров… изолирован от всего мира.
— Думаю, жизнь здесь такая же, как везде. Все зависит от людей, которые рядом с тобой.
Они миновали книжный магазин, картинную галерею, роскошный ювелирный магазин. Джесс задержалась у витрины. Джинни шепнула ей:
— Не оглядывайся сразу. За нами следят.
Джесс сделала вид, будто пристально рассматривает витрину.
— Следят?
— Живой Труп.
Джесс вскинула голову.
— Карен?
Действительно, в двух домах от ювелирного магазина, под обновленной вывеской «Тисбери инн» стояла сестра Ричарда в своей оранжевой длинной юбке. Ее глаза на мгновение встретились с глазами Джесс, а потом Карен отвернулась так быстро, что Джесс не успела помахать ей.
— Джинни, не надо сочинять детективы. Уверена, она вовсе не следила за нами. — Джесс проводила взглядом Карен, скрывшуюся в дверях гостиницы.
— А я не уверена, — возразила Джинни. — Пошли вниз. Старик Брэдли говорил, что в «Черном псе» отличные бургеры.
— Старик Брэдли?
— Отец Ричарда. Еще до твоего приезда мы с ним немного поболтали.
— Ты не…
— Не волнуйся, детка.
Они спустились под гору. Через несколько минут Джесс оглянулась и заметила, как Карен выходит из гостиницы и смотрит им вслед. У Джесс появилось неприятное ощущение: похоже, все не так просто, как она предполагала.
Вечером в пятницу перед Днем поминовения note 11 на острове делать абсолютно нечего. В праздник город, безусловно, оживет.
А до той поры Джесс и Джинни оставалось только сидеть, смотреть на паром, пересекающий пролив, и строить планы, как раскрыть тайну далекого прошлого.
К тому времени, когда солнце скрылось за горизонтом, они составили план: вопросы будет задавать Джинни, и активные действия начнутся за завтраком.
Войдя в столовую «Мейфилд-Хауса», Джесс ощутила ее зловещее сходство со столовой «Ларчвуд-Холла»: длинный стол вишневого дерева, обивка стен в тон столу, серебряные подсвечники и подстаканники, старинные портреты неизвестных суровых мужчин.
Note11
День поминовения — праздник в честь американцев, павших в войнах. Отмечается 30 мая.
— Джесс и Джинни сидели за столом одни. Ночью Джесс почти не спала, а лежала и слушала, как часы бьют два, три, четыре. А теперь они пробили девять раз. В тот же миг вошла Карен с кофейником. Теперь на ней была такая же длинная юбка, только синяя. Она опять была босиком. За ней следовал улыбающийся отец Ричарда с корзинкой в руках. Запахло горячей сдобой. Под мышкой он зажал газету.
— Доброе утро, — сказал старик.
— Доброе утро, — ответила Джесс.
Джинни молча и пристально разглядывала Карен — Живой Труп.
— Прилив, солнце светит. На острове ничего лучшего и пожелать нельзя, — проговорил старик.
— Расскажите об этом тому, кому делать нечего, — отозвалась Джинни, наблюдая, как Карен наливает ей кофе.
— Разве вы не отдыхать сюда приехали? — удивился старик.
Наступила пауза, Джесс и Джинни почувствовали, что идут по лезвию ножа.
— Понимаете… — начала Джесс, всей душой надеясь, что их план сработает и им удастся вытянуть из старика правду.
— У меня отпуск, — перебила ее Джинни. — Сюда ведь люди только в отпуск ездят, верно?
Мистер Брэдли улыбнулся. Джесс заметила, что улыбка молодит его. Ричарду сейчас сорок семь. Интересно, он тоже хорошо сохранился? И почему Джинни плетет что-то про отпуск, ведь они намеревались?..
— Если бы не отпускники, — добродушно отозвался старик, — этот остров был бы необитаем.
Карен подошла к Джесс и налила ей кофе. Джесс увидела, что на груди у Карен висит кулон с гладким темно-синим камнем.
— Какое прекрасное украшение, — заметила она.
Карен посмотрела на кулон так, как будто впервые его видит, потом перевела взгляд на Джесс, но не сказала ни слова.