Победа от Виктории
Шрифт:
— У тебя что-то болит? — спросила Вика девочку, проверяя ее пульс.
— У меня сердечко в животике.
— Я тебя посмотрю, твое сердечко послушаю. Хорошо?
Ариша взглянула на родителей.
— Не бойся, — сказал Тимур. — Виктория Андреевна теперь за тетю Ванессу.
Вика осмотрела, послушала девочку. Диагноз у нее не вызывал сомнения. Сердце ребенка билось больше двухсот пятидесяти ударов в минуту.
— Как часто у нее такие приступы?
— Нечасто. Последний осенью был, — сказал Тимур.
— Вы вызывали скорую помощь, записывали ЭКГ?
—
— Обследовались?
— Нет.
— Вызывайте скорую помощь.
— Ванесса всегда капельки…
— Приступ можно прервать, как Ванесса делала. Но этим болезнь не вылечить. Для начала нужно снять ЭКГ. Понять, что за тахикардия. От этого зависит лечение.
Тогда все закончилось хорошо. Быстро приехала скорая, записали ЭКГ. К личику Аришки приложили лед, приступ и купировался. Даже лекарства вводить не пришлось. От госпитализации родители отказались. Таких придется убеждать. Вике было приятно, что медицина справилась без всяких ведьминских штучек. Аришке нужно назначить лекарства, а как немного подрастет, сделать операцию. Никаких больших разрезов не потребуется. Хирург введет катетер в сердце через сосуды и прижжет источник аритмии. После этого девочка сможет бегать, прыгать, заниматься спортом, а родителям не надо будет беспокоиться за ее здоровье.
Вика и раньше сталкивалась с тем, что люди обращались к целителям. Лечение — всегда труд. Нужно сдавать анализы, соблюдать диету, отказываться от привычного образа жизни, принимать таблетки по часам, решаться на операции. У колдунов и магов все просто, при этом никакой ответственности. Но до знакомства с Ванессой Вике и в голову не приходило, что среди подобных целителей могут оказаться настоящие ведьмы. Интересно, сколько их в Петербурге? Собираются ли они вместе на шабаш? И где здесь Лысая гора? Или все совсем по-другому? На эти вопросы сможет ответить Генриетта. Но согласится ли она помочь?
Вика взглянула на часы. Самолет должен вот-вот приземлиться. Она попросила счет, расплатилась и пошла к терминалу, у выхода из которого толпился народ. На табло появилось сообщение, что рейс из Томска совершил посадку, тут же диспетчер по громкой связи объявил об этом. Пока самолет подъедет, пока они получат багаж, пройдет еще полчаса. Скорей бы уж. Она очень соскучилась.
Наконец показалась коляска с Генриеттой, которую толкала Мария Дмитриевна. За ней с чемоданами шли Петя с Ингой, а группу замыкал Борис с тележкой, заваленной багажом. Вика помахала им рукой и двинулась навстречу. Поздоровалась с бабушкой, которая восседала как фараонша, обнялась с мамой, расцеловалась с Ингой и Петей. Бориске махнула рукой, целовать не решилась, слишком сердитое у него было выражение лица.
— Мама, ты покрасила волосы, как у меня! — воскликнула Инга, чьи ярко-рыжие кудри за время дороги сбились в воронье гнездо.
Волосы у Вики росли очень быстро, сейчас их длина приближалась к короткому каре, но, в отличие от дочериных, ее пряди лишь слегка завивались.
— Я ведь говорила тебе, что мне очень нравится твой цвет, — улыбнулась Вика, показав свои новые зубки.
До Крюкова канала вся
— Это комната для девочки. Пусть там Инга живет. Я лучше на первом этаже. Тут все хозяйство. Мне так удобнее.
Для того чтобы Генриетта вернулась в свою фиолетовую спальню, Вика успела пристроить к лестнице подъемник для коляски. Но та тоже отказалась:
— Я останусь здесь с Машей. Фиолетовая комната для тебя.
В результате решили, что под спальню на первом этаже переделают кабинет Ванессы, а пока Мария Дмитриевна и Генриетта разместятся в гостиной. Мальчики заняли две одинаковые комнаты наверху.
После того как все устроились, дети выпустили мангусту из клетки. Она сразу же от них убежала и забилась под диван. Крокодил, который даже глаз не открыл на постукивание в окно, никого не напугал. Мария Дмитриевна придирчиво осмотрела кухню и достала из багажа свою любимую сковороду. Вся ее кухонная утварь вместе с нажитым скарбом ехала на грузовичке через всю Россию. Как бы ни были хороши новые стены, уют создают любимые вещи.
Потом семья обедала, нахваливая Викину стряпню. За долгий волнительный день все проголодались. Бориска ел больше всех. Аппетит от переживаний у него не пострадал.
До сумерек Вика успела устроить экскурсию по Крюкову каналу. Показала школу, в которую зачислили детей. Она располагалась ближе к Мойке, за Мариинским театром.
— Страшно мне туда идти, — сказала Инга.
— Не бойся. У них отличный директор. Он сказал, что школа заинтересована в спортсменах. Классные руководители мне тоже понравились. Они помогут. Ты не одна, а с братьями.
— Это они здесь занимаются? — хмыкнул Борис, осматривая через решетку небольшую спортивную площадку, втиснутую между домами.
— Не волнуйся. По спортивным секциям я тоже все разузнала. В Петербурге есть из чего выбирать.
Вечером Вика подошла к Генриетте и спросила:
— Не хочешь подняться на второй этаж? Я для тебя подъемник сделала.
— Хорошо, — неожиданно согласилась бабуля. — Подай мне мою шкатулку.
В фиолетовой комнате она попросила подвести себя к каждому окну. Долго смотрела на Крюков канал и собор. Провела рукой по пианино, но крышку не открыла.
— Ты умеешь играть? — спросила Вика.
— Умела.
— Почему ты не захотела жить в этой комнате?
— Не хочу возвращаться в прошлое.
— От которого убежала?
— Что ты знаешь об этом?
— Я говорила с Ванессой. Вероятно, с ее призраком. Она рассказала о Зарине и проклятии. Ванесса передала мне свою силу. Я понятия не имею, что с этим делать. У меня нет никакого желания становиться ведьмой. Но Карающее Дитя вернется. Я не хочу, чтобы пострадали все вы. Ты поможешь мне?
— Да.
Вечером в двухэтажном особнячке на Крюковом канале впервые за долгое время светились почти все окна. А в фиолетовой комнате они горели всю ночь.