Победа века

Коллектив авторов

Бой за Львов продолжался. Занят центр, но в руках врага еще вокзал, возвышающаяся над городом гора Высокий Замок. На Замок первой пошла «Гвардия». Место Марченко занял Федор Терентьев. Над подступах к высоте завязали бой с вражеской батареей, перекрывшей дорогу. Крепка магнитогорская сталь, не взять ее снарядом. Орудия танкисты уничтожили бы, если бы не прокараулили фаустников, что подобрались за кустами. И когда Дадонов приоткрыл крышку командирского люка для лучшего обзора, по башне ударил фаустпатрон. Взрывом сорвало крышку, осколки посыпались в башню. Был убит молодой командир, ранен в грудь заряжающий Николай Мельниченко.

Суркову удалось вывести

танк из-под обстрела. Экипаж имел право ждать ремонта и пополнения. Но «Гвардия» из боя не выходила никогда, всегда билась до последнего. Старший по званию сержант Сурков взял на себя командование экипажем из двоих бойцов.

Противотанковый снаряд ударил в башню, когда Терентьев пулеметными очередями прочесывал кусты, очищая их от фаустников. Осколки врезались Терентьеву в живот, Суркову — в голову. Кровь залила глаза. Пока он помогал Терентьеву вылезти из танка, второй снаряд перебил гусеницу. Цель вражеских артиллеристов была понятна: лишить танк хода и расстрелять в упор. Сделать это они не успели: Сурков сел к орудию. Фашисты сами ему помогали (видно, решили, что с экипажем покончено) — выкатили пушку на прямую наводку. Первым же снарядом Сурков разнес орудийный расчет врага. Когда из-за домов показались гитлеровские солдаты, подпустил их поближе и уложил из спаренного крупнокалиберного пулемета. Тогда на «Гвардию» выпустили «пантеру». Сурков подбил и ее — задымилась. Для надежности приготовился влепить еще снаряд, да не смог — «пантера» напоследок успела ответить.

Снаряды в родном танке рвануло, когда Сурков уже валялся на земле. Он нашел-таки силы выбраться. К его ранам взрывная волна добавила еще и тяжелую контузию. Подобрали его местные жители и, наспех одетого, обожженного, находившегося в беспамятстве, доставили к своим.

Суркова, как и других тяжелораненых, самолетом перебросили в глубокий тыл. В госпитале ему сделали неотложную операцию — вынули из груди несколько осколков, но не все. Два так и носил всю жизнь в легких. Врачи поначалу не надеялись его выходить, но он выжил. А о возвращении в армию и думать запретили.

И все же Сурков вернулся. Говорил, подняло его известие о награждении орденом Золотой Звезды. К тому времени он лежал в Кисловодском госпитале уже четвертый месяц. А однажды услышал по радио свою фамилию: зачитывали Указ о присвоении звания Героя Советского Союза. Не поверил своим ушам, стал искать «Правду», где печатали списки Героев. И верно, прочитал: Сурков Федор Павлович. А еще через день получил сразу две поздравительные телеграммы — из бригады и штаба фронта.

В многодневных боях за Львов экипаж «Гвардии» уничтожил пять танков, самоходное и три противотанковых орудия, бронетранспортер, несколько пулеметов, склад боеприпасов и до сотни гитлеровцев. Павшие члены экипажа и санинструктор Константин Рождественский посмертно были награждены орденами Отечественной войны I степени.

Когда Федор Сурков нагнал родную бригаду в Польше, он нашел своего боевого друга Марченко в строю: его имя получила боевая машина. Суркову присвоили офицерское звание, он стал младшим лейтенантом и зампотехом роты — ведал техническим обеспечением танков. Впрочем, когда путь оказывался непростым, и ему приходилось садиться за рычаги управления. Так было во время последнего марш-броска на помощь восставшей Праге.

Федор Сурков в июне сорок пятого участвовал в Параде Победы на Красной площади. После демобилизации жил в городе славы Уральского корпуса, родной бригады, славы погибших друзей — Львове. Весь экипаж «Гвардии» снова собрался во

Львове. Федор Сурков стал его почетным гражданином. Прах Александра Марченко, Александра Дадонова и Константина Рождественского захоронен во Львовском воинском мемориале — Холме Славы. Венчает этот холм бронзовая фигура солдата со знаменем, прообразом которого стал Александр Марченко.

А. Моисеев

Днестровский плацдарм. Георгий Кузнецов. А. Моисеев

Когда началась война, Георгию Кузнецову исполнилось семнадцать. Он учился в горном техникуме в Копейске. Остро требовались рабочие руки, и он пошел на завод слесарем. Летом сорок второго надел форму курсанта пехотного училища.

Через полгода сержант Кузнецов командует отделением станковых пулеметов. Первое ранение, госпиталь, после выписки — «скорострельные» курсы младших лейтенантов. И вот он командир взвода в 55-м полку 20-й гвардейской стрелковой дивизии, среди земляков.

Взвод Кузнецова отважно сражался при освобождении Донбасса и Криворожья, но особо отличился в Молдавии.

У каждой дивизии на боевом пути свой главный рубеж. Таким для 20-й Криворожской стал Днестр. Трудно форсировать водный рубеж, а еще труднее тем, кто идет первым. Днестр первым в дивизии форсировал 55-й полк, а в полку — взвод младшего лейтенанта Георгия Кузнецова. На первом «плавсредстве», с трудом найденной лодке (немцы постарались их все угнать на свою сторону), переправлялся и комвзвода.

Их обнаружили на середине реки, но семерым бойцам и командиру посчастливилось добраться до берега. Первое, что они сделали — подобрались к огневой точке врага и забросали ее гранатами. Трофеем был пулемет, который им очень пригодился. Потому что бой за плацдарм всегда сложен — все силы бросает враг, чтобы уничтожить смельчаков, пока не подоспеет подмога. И очень много значит «лишний» пулемет, если есть к нему патроны. Патронов было несколько ящиков.

Помощь подоспела к вечеру. День держались бойцы. Из окопов фашистам их выбить не удалось. Ночью на берег высадился весь полк, и сразу же началось расширение плацдарма.

Взводу Кузнецова удалось занять и первую, и вторую траншеи противника у шоссе на Бендеры. По выстрелам в темноте стало понятно, что полк отошел к реке. Взводу угрожало окружение. Но Кузнецов приказа об отступлении не давал, он понимал, как важен их плацдарм во вражеской обороне для успеха нового наступления. И когда однополчане начали контратаку, им очень помог этот прорвавшийся вперед взвод, поливавший огнем гитлеровцев с тыла и флангов. За трофейным пулеметом был сам командир.

В наступлении на Бендеры младший лейтенант Кузнецов был ранен. Полк нагнал уже в Югославии. Здесь и узнал, что ему присвоили звание Героя Советского Союза. Произошло это в сентябре 1944 года. Кузнецову было тогда двадцать лет.

После войны Г. Кузнецов вернулся в Копейск. Работал начальником цеха и заместителем директора машиностроительного завода имени С. М. Кирова, избирался секретарем парткома. Последние годы перед выходом на пенсию работал на далекой Камчатке заместителем начальника стройуправления.

А. Моисеев

В артиллерийском заслоне. П. И. Пономарев. А. Моисеев