Победить, чтобы потерять
Шрифт:
– Значит, вам мешает совесть и закон. Сейчас я поподробнее освещу этот момент. Почему мы обратились именно к вам, товарищ полковник?
– Откуда я знаю, ошиблись, наверное, неправильная информация, – Сергей Алексеевич был уверен в себе и снисходителен.
– Отвечаю. Нам в штабе посоветовали. Объяснили, что все тепленькие места в радиусе десяти километров от штаба, укомплектованы сынками, чьи родители имеют вес в обществе и, соответственно, деньги. И под всеми назначениями, или как там их у вас называют, одна из подписей ваша. Еще нам в штабе сказали, захочет полковник Семенов вам помочь, значит, результат будет гарантирован.
– Ну,
– Не надо скромничать, на документе подписей всего три. И если не будет вашей, не попадет матрос служить на бутафорский мемориальный корабль. Или в тот же санаторий для старших офицеров. Так что зря вы скромничаете, уменьшая свой штабной вес. Кстати, вот копии тех бумаг, не хотите взглянуть? Через недельку они могут появиться в независимой прессе.
Страшного ничего не произойдет, но вы-то знаете, как начальство болезненно реагирует даже на небольшой негатив, даже почти законный. Кресло у вас высокое и теплое, многие, наверное, на него зубки точат. Не исключаю, что связи у вас могут быть хорошие, но все равно лучше не отсвечивать. Начальство не любит даже маленькие пятнышки на солнце, образно выражаясь.
– Значит, вы решили заняться элементарным шантажом? – вступил в разговор полковник Плишко.
– Это не шантаж. Это вынужденная мера защиты. Я говорю прямо: в достижении своей цели, мы ни перед чем не остановимся, цена вопроса – жизнь нашего друга. Кстати, в чем военная тайна? Пусть широкая общественность узнает, где служат дети рабочих и крестьян, а где те, чьи родители с возможностями. Вам лично это надо? Что нам мешает решить это пустяковое дело, не поднимая шума и к обоюдному удовлетворению сторон. И в знак нашей благодарности мы, конечно, не ограничимся этим накрытым столом.
Катя сидела и слушала разговор, вернее, монологи одной стороны, чуть ли не с открытым ртом. За эти минуты она узнала такое, во что не могла просто поверить. Морские офицеры, такие, как папа, довели матроса до больничной койки. И сам папа замешан в чем-то неблаговидном, если он так нервничает, читая переданные ему листочки. А вот мама – молодец, она прямо как компьютер, решающий сотни задач в секунду, спокойна и деловита. Так и есть, что-то решила, берет инициативу в свои руки. Вот только не нравится, как она смотрит на этого Сергея, прямо глаз с него не спускает.
– Молодые люди, все понятно в общих чертах. Но будет лучше, если вы изложите свою просьбу поконкретнее, в деталях. Мы поняли и согласны, что все это надо решать обязательно.
Сергей улыбнулся хозяйке, уже как своей союзнице. Он был готов сказать ей, что покорен ее красотой и умом, но понимает что это невозможно. Да и сейчас только слепой не заметит, что его интерес к ней гораздо глубже, чем еще какой-то час назад.
– Марина Владимировна, нам всего-то надо, чтобы наш друг служил недалеко от дома, чтобы мы всегда могли ему помочь. И чтобы часть была с нормальными офицерами, дисциплиной и прочим. Вот и все.
– Вы думаете, есть такие части и офицеры? – женщина усмехнулась.
– В идеале, конечно, нет, но кое-что близкое к этому имеется. В школу оружия флота, радистам, нужен заместитель командира по физподготовке. Вот и все детали.
– Вы понимаете что говорите? Это офицерская должность. К тому же, инструктор
– А вы не знаете про один из «очагов» флотской культуры, в котором два матроса срочной службы на офицерских должностях? Деньги, кстати, получают хорошие. Там в бумагах это, кажется, есть. А наш парень в зарплате не нуждается, хотя звание главстаршины ему совсем не помешает. И документы у него есть. Он инструктор по рукопашному бою, может пройти переаттестацию. Или как это у вас называется? Кстати, из неофициальных источников, школа оружия на грани закрытия. Ведь почти все корабли распроданы совдеповскими флотоводцами. И я, как понимаю, до нее уже никому дела нет. Пока все доворуют, пока расформируют, наш парень спокойно и дослужит.
– Знаете что, дайте мне сутки подумать, все взвесить. Завтра же в это время позвоните, и я вам все разложу по полочкам, что можно, что нельзя.
Марина Владимировна уже хлопотала, стараясь пристроить на плотно уставленном закусками столе, жаровню с мясом.
– Все-все, разговоры окончены, все ясно, все понятно. Садимся за стол. А вас, Сергей, устраивает такое решение, подождать до завтра?
– Конечно, у нас в запасе как минимум десять – пятнадцать дней. Главное, решить к выходу парня из больницы.
– Вот и отлично. Все, садимся, мясо остывает.
Во время ужина о делах больше не говорили, просто на это не было времени, столько вкусных вещей стояло на столе. После такого, можно сказать, неприятного разговора в начале, мужчины отпустили тормоза, не отказывая себе ни в питье, ни в закуске. И вскоре большая часть марочного коньяка была употреблена, все, наконец, расслабились, за столом воцарилось всеобщее взаимопонимание. А к кофе все разделились на группки по интересам. Полковники обсуждали, что-то свое, военное.
Сергей всегда был недалеко от хозяйки, вел светские беседы обо всем и не о чем. Женщина охотно поддерживала беседу. Их отношения понемногу скатывались в дружеское и доверительное русло, которое могло привести к более близкому знакомству, вполне способному перейти грань простого общения.
Женщина уже выяснила, кто ее новый знакомый, чем занимается. Все услышанное просто интриговало её, столкнув с человеком совсем из другой жизни, совсем из другого общества и совсем другого достатка. Об этих новых бизнесменах-коммерсантах она только слышала, совсем не думала, что когда-то с ними столкнется. И вот Сергей не сводит с нее глаз, и она понимает, что все у них может быть в совсем недалеком будущем.
И все только за ней, за ее желанием. Стоит ей только намекнуть, что она совсем не против продолжить их многообещающее знакомство. И она уверена, что мужчина будет на седьмом небе от счастья. И Серж уже признался себе, что эта женщина нравится ему все больше и больше. Красавица и умница. Везет же некоторым иметь таких жен!
Но деловая часть визита, оказывается, еще не закончилась, Светлана закрепляла успех в дружеской беседе с Катюшей. Она за весь вечер не сказала ни слова, пока разговор вели мужчины. Но последний аккорд будет за ней, еще один союзник в этой семье им совсем не помешает. Она только тогда поставит точку в этом вопросе, когда все будет решено гарантировано. Она коснулась руки девушки, обратив внимание на ее яркий перстенек, так красиво сверкающий на тонком пальчике.