Победитель
Шрифт:
Сам Капитан сидел в полудреме – спать он не мог, хотя после сумасшедших последних дней ничегонеделанье прилично расслабляло.
Когда они прилетели в Олбани, Милтон понял, почему был так спокоен Остромир. Пока они катили на реквизированном у кого-то водороднике до нужного адреса, на улицах то и дело встречались росские десантники в полном боевом облачении.
Никакой засадой для росского императора тут и пахнуть не могло…
Граждан Ордена в городе не наблюдалось – по-видимому, как и в столице, все отсиживались по своим норам, за семью замками, опасаясь неприятностей
Наконец, добрались до места. Остановились за квартал от нужного адреса.
Император велел своим тонтон-макутам и журналистке оставаться на месте и ждать, пока он их позовет.
Дошли до дома.
Тут одного местного все-таки вытащили из норы – консьержа.
Поскольку, Капитан несколько дней назад передал пленницу своим агентам прямо в аэропорту, консьерж его не знал и настолько струхнул, что принял Милтона за росича, и тому пришлось некоторое время объяснять, что ему нужно.
Росский император терпеливо ждал окончания этих меркано-мерканских переговоров, хотя вполне мог бы позвать тонтон-макутов и отдать приказ выломать в здании все двери.
Впрочем, он наверняка понимал, что в этом случае его мать вполне успеют убить. Выстрел из лучевика в голову, и прощай, родная мама!
Наконец консьерж сообразил, кого именно разыскивают оккупанты в его доме, и показал незваным гостям квартиру.
Милтон подождал, пока он уйдет, прижал сенсор звонка и послушал мелодию, раздавшуюся за дверью.
– Кто? – послышался мужской голос.
Милтон произнес пароль, и дверь распахнулась.
– Добрый день, господа!
Агенты главу Офиса Добрых Дел в лицо знали.
Тем не менее они были явно настороже, с парализаторами в руках.
Открывший дверь, увидев начальство, успокоился, запихал оружие в подплечную кобуру. Шагнул в глубину холла.
Милтон вошел:
– Я не один.
Росский император последовал за Капитаном и прикрыл дверь.
Второй агент, не опуская парализатора, продолжал внимательно следить за гостями.
Молодцы, парни! Отлично знают свое дело…
– Как у вас тут?
– У нас тихо, сэр. Правда, ночью где-то поблизости шел бой. В городе – россы. Сеть отключена, однако мы видели, как по улице проехал открытый водородник с вражескими солдатами. Какова ситуация в столице?
– Напряженная, парни. Я вам смену привел. – Милтон кивнул в сторону росского императора, все еще стоявшего возле двери.
Остромир был в меру расслаблен.
Никаких подозрений он у хозяев не вызывал, и второй агент тоже спрятал парализатор.
– Где женщина, парни?
– В другой комнате. – Первый агент кивнул в сторону внутренней двери. – Мы ей на всякий случай снотворное вкололи. Чтобы не зашумела и не привлекла чужого внимания.
– Правильно! Сейчас время такое, что чем меньше шума, тем лучше.
Росский император по-прежнему был спокоен, и у Милтона даже мелькнула мысль – не попытаться ли нейтрализовать его.
Вот если бы ублюдок не был «росомахой», можно было бы рискнуть!
А так – лучше уж не дергаться! Целее окажешься…
– Пойдемте-ка глянем
Первый агент подошел к двери и открыл ее:
– Прошу вас, сэр!
Милтон шагнул через порог.
И замер: комната оказалась пустой.
Это было настолько неожиданно, что он обернулся и растерянно произнес:
– Тут же никого нет!
А дальше он увидел, что такое «росомаха» в действии.
Росского императора уже не было рядом с входной дверью.
Мгновение – и второй агент свалился на пол. Он упал на спину, но на месте лица у него был затылок.
Первый агент еще тянул руку к подплечной кобуре, но уже тоже был в отключке. Правда, когда он улегся на пол, голова его оказалась в нормальном положении.
Милтон, понимая, чем все может закончиться, замер бездвижно. У него шевелился только язык.
– Я не знаю, куда… – начал он.
И поперхнулся – Остромир уже стиснул ему горло.
Спасибо хоть, что сразу не убил!
Император втолкнул Капитана в комнату и швырнул на пустую разобранную кровать.
– Ну и где она? – сказал он по-росски. – Удавлю тебя, сука!
А потом взялся за браслет и вызвал своих тонтон-макутов.
Глава шестьдесят вторая
Милтона вывели из дома и усадили в водородник.
Сюда же забрались и Остромир с тонтон-макутами. Журналистка уже сидела в машине.
Водородник проследовал по городу обратным путем – от явочной квартиры до трансконтинентального «орлана».
Все это время бывший глава Офиса Добрых дел размышлял о судьбе, которая его ждет.
Откупиться от врагов матерью императора не удалось, и теперь за его жизнь никто не даст и цента.
А жить очень хотелось. Пусть даже придется не один год просидеть за решеткой – но жить.
Теперь ценой за такое будущее могли стать лишь дочки императора Владислава Второго, сводные сестры ублюдка.
Но заполучить их было невозможно. Если только окончательно не пойти на встречу этому «росомахе»…
Милтон углубился в размышления.
Ему было совершенно ясно, что война проиграна.
Надеяться на помощь откуда бы то ни было совершенно бесполезно. Та скорость, с которой россы размолотили Первый флот, прикрывающий Нью-Вашингтон, потрясала. Случившееся даже нельзя назвать битвой за планету, это было самое настоящее избиение. Не помогли ни новейшие корабли-невидимки, ни орбитальные крепости, Ксену их побери со всеми потрохами!.. Конечно, вполне можно допустить, что кто-то из адмиралов, на чью долю пока не выпала встреча с росскими кораблями, вздумает прорваться в столичную планетную систему, чтобы попытаться спасти Вершителя и членов СиОрг… Но на успех этого рискованного предприятия рассчитывать не стоит. За пределами сектора, окружающего Мэрилин, практически нет новых кораблей. А если одинокое суденышко и проскользнет незамеченным через дальние кордоны, возле планеты его ждут непреодолимые барьеры. Росские корабли. Орбитальные крепости. Да и артиллерийские установки сил планетной обороны, надо полагать, уже находятся под контролем захватчиков.