Победитель

Старк Ричард Уэстлейк

– Какие звери...
– пробормотал врач.
– Я попытаюсь извлечь из вас эту коробку.. Не знаю, что из этого получится, ее устройство хранится в тайне, но я попытаюсь...

Он ушел и вернулся со шприцем.

– Сейчас вы уснете...

– Его нигде нет.

Уордмен в ярости глядел на врача, но понимал, что тот говорит правду.

–

Так. Значит, кто-то его забрал. У него был помощник, который помог ему бежать.

– Никто бы не осмелился, - заметил врач.

– И тем не менее, - сказал Уордмен.
– Я извещу полицию.

Через два часа полиция, опросив местных жителей, нашла фермера, подобравшего раненого человека и доставившего его к доктору Аллину в Бунстаун. Полиция была убеждена, что фермер действовал по неведению.

– Но не доктор, - мрачно заявил Уордмен.
– Он наверняка сразу же все понял.

– Да,сэр, вероятно.

– И не доложил.

– Нет, сэр.

– Я поеду с вами. Подождите меня.

– Слушаюсь, сэр.

Они приехали без сирены, вошли в операционную и застали доктора Аллина моющим в раковине инструменты.

Аллин окинул их спокойным взглядом и сказал:

– Я вас ждал.

Уордмен указал на человека, лежащего без сознания на столе.

– А вот Ревелл.

– Ревелл?
– удивился Аллин.
– Поэт?

– А вы не знали? Так почему же вы помогли ему?

Вместо ответа Аллин пристально оглядел его и спросил:

– Вы, очевидно, сам Уордмен?

– Да, это я.

– Тогда, полагаю, это ваше, - сказал Аллин и вложил в руку Уордмена окровавленную черную коробку.

Потолок был пуст и бел. Ревелл писал на нем слова, но боль не проходила. Кто-то вошел в комнату и остановился у постели. Ревелл медленно открыл глаза и увидел Уордмена.

– Как вы себя чувствуете, Ревелл?

– Я думал о забвении, - проговорил Ревелл.
– О поэме на эту тему.

Он посмотрел на потолок,

но тот был пуст.

– Однажды вы просили бумагу и карандаш... Мы решили вам их дать.

Ревелл почувствовал внезапную надежду, затем понял.

– А, - произнес он, - а, вот что.

Уордмен нахмурился.

– В чем дело? Я могу дать вам бумагу и карандаш.

– Если пообещаю не бежать.

– Ну так что же? Вам не уйти; пора уже смириться.

– То есть я не могу выиграть. Но я не проиграю. Это ваша игра, ваши правила, ваше поле. Мне достаточно ничьей.

– Вы все еще думаете, что это игра... Хотите взглянуть, чего вы добились?
– Уордмен открыл дверь, дал знак, и в комнату ввели доктора Аллина.
– Вы помните этого человека?

– Да, - сказал Ревелл.

– Через час в нем будет черная коробка. Вы довольны? Вы гордитесь, Ревелл?

– Простите, - взглянув на Аллина, промолвил Ревелл.

Аллин улыбнулся и покачал головой.

– Не надо извиняться. Я тешил себя надеждой, что гласный суд поможет нам избавиться от такого зверства.
– Его улыбка потухла.
– Увы, гласности не было...

– Вы двое слеплены из одного теста, - с презрением сказал Уордмен.
– Эмоции толпы - вот о чем вы только и можете думать. Ревелл - в своих так называемых поэмах, а вы - в своей речи на суде.

– О, вы произнесли речь?
– Ревелл улыбнулся.
– Жаль, что я ее не слышал.

– Речь получилась не блестящая, - сказал Аллин.
– У меня не было времени подготовиться. Я не знал, что процесс будет продолжаться всего один день.

– Ну что ж, достаточно,-оборвал Уордмен.- Вы еще наговоритесь за долгие годы.

У дверей Аллин обернулся:

– Пожалуйста, подождите меня. Операция скоро кончится.

– Пойдете со мной?
– спросил Ревелл.

– Ну разумеется, - сказал Аллин.