Победителям не светит ничего (Не оставь меня, надежда)
Шрифт:
Один из охранников в камуфляже и черной "бандитке" на голове Чернышев признал в нем старшего - шагнул к выключателю.
– Здесь вот.
– Лицом к стене !
– послышалась команда.
– Руки на стену ! Ноги раздвинуть !
Все трое проворно и быстро выполнили команду.
Под присмотром Анастасии Чернышев произвел поверхностный шмон: провел руками вдоль туловища, промежностей и под мышками. Скрытого оружия на них не было. Он отобрал только рации и передал их Анастасии.
Внезапно в кармане у старшего
– Звонят, - заметил он.
Достать телефон ему мешали металлические браслеты.
– Хер с ним, - хладнокровно отреагировал Чернышев.- У нас нет времени на разговоры. Ключи у тебя?
– В куртке.
Он попытался, было, изловчиться, чтобы дотронуться до кармана, где они лежали.
Они остановились перед первой из дверей, сделанной по тому унылому стандарту, какой лет десять назад украшал все безликие бухгалтерии, счетные и плановы отделы и канцелярии.
– Пусти!
– безаппеляционно потребовал Чернышев.
Он сам достал у него из его кармана связку ключей.
– Какой из них ?
– коротко спросил Виктор.
Старший кивнул в сторону длинного, незатейливого. Чернышев схода открыл дверь. За ней оказался небольшой, с решетками на окнах, закуток со столом, телефоном и двустворчатым металлическим шкафом. Скорее всего кабинет заведующего складом или кладовщика.
Чернышев не стал в нем задерживаться. Процессия двинулась дальше. Охранники с погасшими лицами безмолвно шагали впереди, как военнопленные, еще не знающие своей будущей участи: поместят ли их лагеря, где чтится, как заповедь, Женевская Конвенция, или заведут за барак и расстреляют сразу после боя.
Чем больше они присматривались к Чернышеву и Анастасии, тем больше по каким - то черточкам в их поведении убеждалиись в том, что те действительно - сотрудники милиции.
Сотовый телефон отключился. Но вскоре вновь начались звонки. На них никто не реагировал.
– Давай в угловой кабинет, - скомандовал Чернышев.
– Там ничего нет...
– Тем лучше. Осмотрим и его.
Помещение оказалось без окон, с полками вдоль стен, без стола и телефона. Чернышев отделил старшего наряда, оставил в коридоре. Двум другим предложил:
– Можете располагатьсяь...
Он запер их обоих снаружи. Вытащив ключ из сязки , оставил в замке.
– Надеюсь, "слоника" у них нет...
"Слоник" или "уистити", как его еще называли, позволял захватить вставленный в замочную скважину ключ с обратной стороны и открыть замок.
Со старшим прошли вглубь помещения.
– Показывай подвал!
– Подвал ?!
Охранник остановился, ответил убежденно и даже с сознанием некоего торжества. Это была их маленькая победа над триумфаторами:
– Тут нет нигде никакого подвала. Можешь убедиться...
Чернышев с Анастасией быстро открывали дверь за дверью.
Рындин готовился, по - видимому, развернуть тут в будущем свою собственную
Одна из дверей оказалась металлической, с небольшим окошком посредине. Было похоже, что там внутри камера, в окно могли подавать еду.
Анастасия, отпирая дверь, напряглась до звона в ушах. Но это, оказалось, была обычная касса: тут выдавали зарплату сотрудникам. Небольшой современный сейф, стол с компьютером. Никаких признаков узника или входа в подвальное помещение здесь и в помине не было.
– Я же говорил!
– напомнил о себе совсем некстати старшой наряда, которого они заставили себя сопровождать.
Крончер лежал в темноте накрепко схваченный смирительной с длинными рукавами рубашкой. Рот стягивала жесткая клейкая лента. Губы онемели, мускулы лица свело...
Сквозь зыбкое марево полузабытья ему казалось, - он в руках исламских террористов в Ливане. Боевик в маске с
прорезями для глаз объявляет свои условия:
"Хочешь жить - пусть выпустят за тебя из тюрем..." и дает длинный список тех, у кого руки по локти в крови...
Ищут ли его сейчас? И кто? Когда в Янги-Юле Чернышев попал в милицию, Анастасия и не подумала вмешивать в это дело начальство.
"Странные отношения..."
В Израиле начальство - тоже не сахар. У каждого свой интерес: у тебя, у того, кто над тобой. И свопадают они в редчайших случаях. Но обходить"тузов": кто бы на это решился?
Впрочем, подумал он, Виктор и Анастасия лучше знают, что делают...
Одно было ясно: на новых своих друзей он мог положиться, закрыв глаза и уши. Они не оставят..
" Если успеют..."
Он вдруг замер. Где - то за стенами его темницы грохнул выстрел. Потом он услышал громкий взрыв , словно кто - то привел в действие взрывное устройство. Через несколько минут внезапно послышались шаги. Сначала они доносились сверху. Потом сбоку. Теперь - приближались...
Сердце у него оглушительно заколотилось. Ему казалось, пульс забивает другие звуки. Но он ошибался: шаги над головой действительно стали тише.
Люди наверху удалялись...
Чернышев подтолкнул старшего наряда к выходу.
– Иди со мной...
Во дворе было тихо. Вдвоем они прошли к "амбулансу". Перед тем, как втолкнуть старшого в кузов, Чернышев отобрал у него сотовый телефон.
– Звонить все равно некуда. Отдохни... А ты со мной !
– бросил он другому охраннику.
Вообще-то ему нужен был водила.
Но между ним и Михалычем существовал уговор, по которому тот обязывался им помочь, а они - сохранить в тайне имя своего помощника. Он был человеком слова и если давал его, - держал, чего бы ему не стоило. На этом стержне и держался весь его характер.