Побег из Араманта
Шрифт:
– Понго, – повторил Бомен.
– Это она мне?
– Трудно сказать, – пожал плечами школьник. – Может, и мне.
– Так это же я к ней обратился. Я велел спускаться, а она ответила: «Понго»!
– Наверное, решила, что вас так зовут.
– Еще чего. Нет такого имени – «Понго».
– Ну, я об этом не знал. Может, и она не знает.
Запутавшийся взрослый опять запрокинул голову – Кестрель почти достигла вершины – и проорал:
– Эй, это ты мне сказала?
– Понго
Чиновник обернулся к мальчишке, перекосившись от праведного возмущения.
– Слышал? Ты слышал! Вот наглость! – И он снова закричал: – Быстро вниз, а не то донесу!
– Вы и так на нее донесете, – робко, но вполне рассудительно вставил Бомен.
– Разумеется, – откликнулся взрослый. – Хотя если она не спустится, донесу еще больше. – Он опять повысил голос: – Эй! Я потребую, чтобы у твоей семьи отняли баллы!
– Бангаплоп! – откликнулась Кестрель.
Она как раз поравнялась с одним из огромных кожаных черпаков; грубое слово промчалось вниз по трубам и вылетело из рожков секундой позже и странно искаженным:
– Банг-анг-анга-плоп-оп-п!
Бунтарка сунула голову прямо в совок и крикнула:
– Сагахог!
И рожки протрубили гулко:
– САГ-АГ-АГ-А-ХОГ-Г-Г!
Мужчина в алом плаще побледнел от возмущения.
– Эта малявка помешает послеобеденному заседанию, – ужаснулся он. – Чего доброго, в Коллегии услышат!
– Помпа-помпа-помпапрун! – воскликнула девочка.
– ПОМП-П-ПА ПОМП-П-ПА ПОМП-П-ПА-ПРУ-У-УН! – прогрохотала Поющая башня.
Между тем из Коллегии экзаменаторов выскочили высокие чиновники в развевающихся белых одеждах – посмотреть, кто осмелился нарушить их послеобеденный покой.
– НЕНАВИ-И-ИЖУ ШКОО-ОО-ООЛУ! – разносилось над ареной. – НЕНАВИ-И-ИЖУ ОЦЕ-Е-ЕНКИ!
Экзаменаторы окаменели.
– Она спятила, – сказал один. – Совсем свихнулась.
– Уберите ее! Послать за городовыми!
– Я не буду стараться бо-о-ольше! – надрывалась Кестрель. – Не буду тянуться вы-ы-ыше! Не хочу быть завтра-тра-та-ра-ра лучше, чем сегод-ня-ня-ня!
На площади росла толпа зрителей, привлеченных необычным шумом. Среди белых колонн появились коричневые платьица и костюмы: это группа учеников, посещавших Зал Достижений, высыпала наружу послушать Кестрель. А арену все оглашали отчаянные вопли:
– Я не люблю своего император-тор-ора! Нету никакой слав-ав-авы в Араманте-анте-анте!
Дети дружно ахнули. Учитель и вовсе онемел от негодования. Вниз по ступеням уже сбегали серые городовые с дубинками в руках. – Снять ее! – приказал чиновник в алом.
Служители порядка выстроились вокруг Поющей башни, и капитан зычно рявкнул: – Ты окружена! Бежать бесполезно!
– А я и не собираюсь, – пожала плечами Кестрель. И опять сунула голову в совок.
– ПОНГО-О-О
Школьники в коричневом начали хихикать в ладошки.
– Ах, мерзавка! – воскликнул учитель. – Уходим, дети. Не слушайте ее, она больная.
– Спускайся! – проревел капитан городовых. – Спускайся, или пожалеешь!
– Я и так жалею! – отозвалась Кестрель. – И себя жалею, и вас жалею, и весь этот жалкий городишко!
Тут она снова залезла с головой в черпак и завопила на всю арену:
– НЕ БУДУ СТАРАТЬСЯ БОЛЬ-ОЛЬ-ОЛЬШЕ! НЕ БУДУ ТЯНУТЬСЯ ВЫ-Ы-ЫШЕ! НЕ ХОЧУ БЫТЬ ЗАВТРА-ТРА-ТА-РА-РА ЛУЧШЕ, ЧЕМ СЕГОДНЯ-ДНЯ-ДНЯ!
Бомен уже не пытался остановить сестру. Он чересчур хорошо знал Кесс. Если уж она разошлась, то не угомонится, пока не отведет душу. Учитель оказался прав: девочка и вправду заболела. Чудесная, волшебная горячка раскачивала ее из стороны в сторону, позволяла свободно выкрикивать крамольные слова, копившиеся на сердце годами. Теперь, когда маленькая мятежница преступила столько законов и наговорила столько ужасного, когда уже нельзя было повернуть назад, а будущее грозило самыми строгими карами, сестренка Бо могла вести себя так плохо, как ей хотелось.
– Понго на вашего императора! – ликовала она. – И кстати, где он? Что-то я его не видела! Может, никакого императора и нету?
Городовые решили взять нарушительницу силой и принялись карабкаться на башню. Опасаясь, как бы сестре не причинили зла, Бомен побежал за отцом, работавшим в подвальной библиотеке Оранжевого округа.
Как только мальчик покинул арену, с противоположной стороны появился Главный экзаменатор собственной персоной. Внушительный мужчина замер, озирая безобразную сцену в суровом молчании.
– ПОМП-ПА ПОМП-П-ПА-ПРУ-У-УН НА ИМПЕРАТОРА-ТОРА-ТОРА! – гремело над площадью.
Мэсло сделал глубокий вздох и степенно тронулся вниз по лестнице. На пятом ярусе чья-то слабая рука ухватила его за край белоснежных одежд.
– Пожалуйста, сэр, – послышался робкий голос. – Нет у вас чего-нибудь покушать?
Главный экзаменатор опустил свой взор. Чумазая, сопливая мордашка глупо моргала влажными глазами.
– Не трожь меня, грязное отродье! – зашипел мужчина в белом и яростно дернул за мантию.
Мампо давно привык спокойно принимать от людей брезгливость или насмешку, но чистая, без примесей, ненависть изумила мальчика до глубины души.
– Я просто хотел… – начал он.
Но Мэсло Инч не желал ничего слушать. Он уже нисходил к подножию Поющей башни.
Как и ожидалось, его появление породило настоящую панику среди чиновников и городовых.
– Ей велели спуститься… Делаем все, что в наших силах… Должно быть, она пьяна… Вы слышали это?.. Она не подчиняется… – наперебой принялись оправдываться они.