Побег из Атахэйла
Шрифт:
– Что же не пошёл смотреть на прополку арахиса?
– Мне нужно было у тебя спросить, что делать? – в голосе зазвенела угроза.
– Нет. Просто… почему я?! – выпалила мучивший меня вопрос.
Пожалуй, он был больше адресован мне самой. Почему именно со мной происходило это всё, эти терзания, эти непонимания?
Солд молчал. Стиснул зубы ещё крепче, чем обычно, обострив и без того острые скулы, выпрямился, огляделся по сторонам. И на выдохе шепнул:
– Я не знаю, дикарка.
Настал мой черед удивлённо заткнуться.
– От меня что-то нужно? У меня много дел.
– Можешь идти.
– Всего хорошего, командир.
– И тебе, дикарка.
Я повернулась и пошла к загону, где остались ещё ведра с молоком. Когда вернулась на кухню, катер уже отплывал от причала. Мне стало горько.
Вечером я достала небрежно спрятанный ловец снов и медленно закончила его. Я решила не отдавать его Солду. Оставила себе как напоминание о нашей разнице. О границе, которую нам нельзя пересекать. Которую нам нельзя желать пересечь. От сегодняшнего прикосновения мне до сих пор было не по себе. Оно давало призрачную надежду, которая могла меня погубить. Амулет я спрятала.
Имани действительно быстро набиралась сил. Ей постоянно хотелось апельсинов, и мы охотно носили ей фрукты из хранилища. Через неделю от болезни не осталось и следа, лишь жуткие воспоминания о том, как мы чуть не потеряли учительницу. Дети радостно визжали, когда она вернулась в школу и продолжила занятия с ними.
Когда всё выровнялось, мне стало легче дышать. На острове не было ничего, что напоминало бы о командире. Казалось, время повернулось вспять, и мы снова вернулись в ту точку, где ещё не было странностей и изменений. Лишь Айко, который со мной не разговаривал, не давал запутаться в выдумке и реальности.
Я поймала себя на том, что скучаю по его присутствию в своей жизни. По взглядам, улыбкам и лишь нам понятным шуткам. Однако я совсем не скучала по его объятиям и поцелуям. Если иногда мне и хотелось предложить перемирие, то плотские желания бывшего жениха останавливали. Я не сомневалась в том, что, едва забыв ссоры, мы снова вернемся к этой теме.
Я очень радовалась тому, что могу не выходить замуж. У меня было право решать самой, и как же я была благодарна Солду за то, что он принёс мне такую новость.
Недели сменяли недели. Катер не приезжал, а мы его и не ждали. Жизнь на острове снова потекла медленно и спокойно. Для меня время будто замерло, но после недавних терзаний меня это устраивало. По крайней мере, пока. Главными темами в поселении снова стали урожай, земля, отара и дети.
Глава 6
Одному из самых тёплых дней в году суждено было стать для нас самым кошмарным за последние два или три десятка лет.
Я сидела на берегу
Девушки пели песню темнокожих народов, и мы невольно погружались всё глубже и глубже в свои мысли, внутрь себя. Руки делали дело будто сами по себе, а сознание летало выше облаков.
Из этой странной, чуть пугающей отрешённости вырвало резкое молчание и последующий вопрос:
– Эйли, это что, охрана?
Я тряхнула головой и глянула в сторону ограды. За участком, который мы считали воротами, действительно стоял катер. Я поднялась на ноги и подошла ближе к воде. Что-то казалось странным.
– Почему они стоят снаружи? – озвучила мои мысли оказавшаяся рядом Эйо.
Мы с девушками встали в ряд вдоль линии берега. Все жались ближе друг к другу, кто-то взял меня за руку.
– Мне кажется, это не катер Солда, – пробормотала я.
– Вроде бы, такой же.
– Вроде бы… но будто другой.
Я пошла к пирсу, чтобы хоть немного уменьшить разделявшее расстояние и разглядеть получше. Остальные потянулись за мной. Катер не двигался с места. Это напрягало.
– Может, что-то с забором? И они просто не могут его открыть? – не очень уверенно, но с большой надеждой в голосе предположила Адна.
Я промолчала, пристально вглядываясь в очертания катера. Мы не слышали небольшого взрыва, который, как оказалось, прозвучал. Но мы увидели даже с нашего места, даже в свете солнечного дня, яркую вспышку, разлетевшуюся на огромный сноп искр.
– Так и должно быть? – в голосе Шэди зазвенел нескрываемый страх.
Я наблюдала. Каждая мышца налилась готовностью бежать или драться.
Судно пришло в движение и направилось к берегу. С борта послышались вразнобой мужские вопли. Они не сулили ничего хорошего.
– Имани. Дети.
Двух слов оказалось достаточно. Мы все сорвались с места и побежали к школе.
Ещё издалека я заорала:
– Имани! Уводи детей в лес!
Из школы донеслись испуганные вопли ребятни. Те, кто постарше, выбегали с фабрики сами, тех, кто поменьше, мы похватали на руки.
– В чем дело? – спросила Имани на бегу.
– Не знаю точно. Прибыл катер, но это не наша охрана. Нужно спрятаться.
Оказавшись в лесу, я вдруг решила вернуться.
– Стой, Эйо. Держи малышку. Бегите дальше, к холму. Попробуйте добраться до садов, предупредите остальных.
– Что? А ты?
– Я вернусь, посмотрю, что там.
– С ума сошла? – Эйо встала, как вкопанная.
– Возможно. Не стой, беги!
Мы рванули в разные стороны. Девушки с детьми побежали дальше, что было более чем разумно. А я, идиотка, рванула к поселению.