Побег из «Школы искусств»
Шрифт:
– Привет, гражданин Яцкевич, – сказал он. – Легки на помине. Что же это вы – без хозяина в номер вламываетесь?
– Не сидеть же в коридоре, тебя дожидаючись, – ответил тот.
– Послушайте, – в сердцах сказал Черноусов, – у вас что, криминальные склонности характера? Или вас обучают всем этим штучкам? Хотя, помнится, прежний ваш уголовный профиль связан был с картами.
– Значит, помнишь? – Леонид рассмеялся. – Кстати, что значит – «легки на помине»?
– Вспоминал, – хмуро пояснил Черноусов. – Вспоминал дела давно минувших
– Мы же с тобой были на «ты», – продолжая улыбаться, напомнил Яцкевич. – Забыл?
– Забыл.
– Ладно, успокойся, – Яцкевич согнал с лица улыбку и стал выглядеть естественнее. Теперь Черноусов видел, что время не пощадило его давнего знакомца. Моложавое лицо покрывала тонкая частая сетка морщин, виски стали совсем седыми. Сквозь поредевшие волосы просвечивала кожа.
– Я ушел из конторы, – хмуро сказал он. – В девяносто первом, после августа. Когда началась вся эта склока, дележка… Понятно было, что придется действовать против бывших друзей, однокашников.
– Вам не привыкать, – холодно заметил Черноусов.
– Верно, но тогда у меня не было выбора… – он вдруг помрачнел. – Ты прав, нам не привыкать. Это я для самоуспокоения говорю. Поперли меня тогда. Вслед за тобой. А в общем, это тебя, наверное, не интересует… – он вздохнул.
Черноусов не был расположен преисполняться жалости к безработному кэгэбэшнику.
– И кто же ты сейчас? – спросил Виктор, принимая навязанное обращение на «ты». В конце концов, если Яцкевич говорил ему «ты», было глупо продолжать «выкать»: выглядело, будто он автоматически в подчиненном состоянии.
– Как это у нас сейчас называется – работаю в охранной фирме.
Черноусов снова вспомнил бандитские физиономии охранников в пунктах обмена и невольно засмеялся, представив бывшего майора в такой роли. Яцкевич поднялся, потер руки.
– Вообще-то я хотел с тобой выпить, – сообщил он с искусственным оживлением. – По-дружески. За встречу. Вот… прихватил.
Из полиэтиленового пакета, который Виктор заметил только сейчас, Леонид извлек бутылку коньяка.
– Ну и ну, – сказал Черноусов. – Вот уж не думал, что у меня имеются такие друзья. Знал бы – и не уезжал никуда.
Яцкевич некоторое время смотрел на него. Остатки оживления улетучились с его физиономии.
– Ладно, – сказал он. – Поговорим на другие темы, раз уж тебя откровения старых знакомых действительно не интересуют. Да и я, говоря откровенно, не для вечера воспоминаний сюда явился.
– А для чего? – спросил Черноусов настороженно.
– Задать очень простой вопрос, – сказал Яцкевич. – И получить на него ответ. Только и всего. Договорились?
Черноусов неопределенно пожал плечами. Яцкевич снова заулыбался, словно уже
– Вот и отлично! – сказал он. – А вопрос такой: с какой целью ты вдруг появился в наших краях?
– Захотелось навестить друзей, – ответил Виктор. – Что тут странного?
– И все? – недоверчиво спросил Леонид.
– Все.
– Понятно… – протянул Яцкевич. – Десять лет не хотелось, и вдруг захотелось. И почему-то именно сейчас.
– А почему не сейчас? – спросил Черноусов.
– Да-да… – задумчиво произнес Леонид. – Да-да, почему бы и не сейчас?
Черноусов посмотрел на принесенную бутылку и вдруг сказал:
– Собственно, почему бы нам и правда не выпить?
Подозрительности во взгляде Яцкевича не уменьшилось. Но он поставил бутылку на стол, а Виктор поставил два стакана (рюмок в номере, естественно, не водилось).
– Обойдемся без закуски? – спросил он.
– Вполне.
– А кого ты охраняешь? – спросил Черноусов, глядя, как он разливает коньяк по стаканам. Он усмехнулся, промолчал. Они выпили. Виктор чуть не задохнулся.
– Это не коньяк… – сдавленным голосом сообщил Яцкевич. – Сволочи, аферюги чертовы… – отдышавшись, он сказал. – Надо было все-таки взять какую-нибудь закуску. Хотя бы лимон, что ли.
– Думаю, ты пришел, чтобы предложить мне уехать отсюда, – сухо сказал Черноусов. – Как можно скорее. Может быть, даже сегодня. Верно?
– Предположим.
– Что будет, если я останусь?
Яцкевич пожал плечами.
– Кто тебя прислал? – спросил корреспондент.
– Если я скажу, тебе легче от этого станет?
– Уеду, – сказал Виктор. – Через три дня. Или через четыре. Так и передай.
Яцкевич нахмурился.
– Ты что-то не договариваешь… – лицо его еще больше помрачнело. – Ах да, у тебя на завтра назначена встреча. С господином Галлером. Так?
– В самую точку.
Леонид покачал головой.
– Не стоит, – сказал он. – Обойдешься без интервью.
– С какой стати? – спросил Виктор с деланным удивлением. – Может быть, я именно за этим и приехал.
Яцкевич хотел было еще что-то сказать, но его прервали. Балконная штора отдернулась, в комнату вошел сам господин Смирнов. Леонид тут же замолчал, отошел к двери.
– Добрый вечер, – сказал Смирнов. – Извините, что мешаем отдыхать, Виктор Михайлович.
– Это ваши гориллы сопровождают меня сегодня? – поинтересовался Черноусов.
– Для вашей же пользы, – сказал Смирнов. – Я ведь вам уже говорил: обстановка в Крыму не очень. Вечерами по улицам ходить опасно. В одиночку, – он подошел к свободному креслу, сел. – Какие-нибудь хулиганы местные вас бы зацепили, а вы решили бы, что это по нашей вине.
– С чего это я должен был бы решить именно так? – спросил Черноусов. – У меня бы и в мыслях такого не было… Так что вам от меня нужно? Или вы приставляете эскорт ко всем приезжающим? Местный, так сказать сервис. Как говорили в старые времена – ненавязчивый.