Побег из Шоушенко

дорошенко имильян владимирович

– Да не надо, Тим меня благодарить.

– Да нет Майкл, я добро помню, и обязательно отблагодарю, ты лучше принеси на листочке свой адрес, а я его сохраню, и как окажусь на воле, зайду к тебе, а, то так, не запомню.

– Морган, для тебя, пока денег нет, извини.

– Да мне и не надо, у меня, пока всё есть, я рад за своего друга, что у него наконец-то появилась кровать. Я очень рад, это для меня радость настоящая, а я, редко испытываю, здесь в тюрьме радость, а сейчас я просто счастлив, как никто на свете.

– И я счастлив, -

ответил Майкл. Ну, же Тим, опробуй кровать, - сказал Майкл.

Тим лёг на кровать, - отлично, радостно воскликнул он!

– Это, почти лучшая кровать, что я видел в этом магазине, не самая дорогая, но и не самая дешёвая, если бы у меня хватило денег, я бы купил, тебе самую дорогую кровать.

– Да мне и этой хватит Майкл, спасибо родной, ты даже не представляешь, как ты мне удружил. Майкл улыбался: «Я рад Тим, я ещё насобираю, один друг пригласил машины мыть, а там хорошо платят».

– Да, да Майкл, спасибо тебе друг, я тебя обязательно отблагодарю.

– Да не надо Тим, как ты меня отблагодаришь?

– Как то отблагодарю.

– Ну, как знаешь. Я побежал домой, маме расскажу, что я сделал, она так обрадуется моему поступку, а велосипед подождёт.

– А мама, тебя за это не будет ругать?

– Нет, нет Тим она у меня верующая.

Майкл убежал.

– Видишь Морган, обратился он к нему, - Бог помог мне в лице этого мальчика, значит, Бог есть.

– Да вижу, давай Тим, выпьем за твою кровать, обмоем её, как говорят люди.

Морган дал пиво Тиму, и тот, стал жадно его пить. Морган смотрел вдаль, как будто, там что-то было, возможно там, ему виделся Бог, и махал ему рукой.

– Я думал, что буду месяц собирать на кровать.

– А я, на свою кровать собирал деньги три месяца, - ответил Морган. Да, время летит Тим.

– А я, даже не заметил, как неделю здесь, похоже, я здесь задержался.

– Все мы Тим где-то задерживаемся, - и Морган выдавил из себя подобие улыбки.

– Давай Морган, выпьем за свободу, а свобода стоит многого.

– Конечно Тим, свобода она и в Африке свобода, даже звери в клетке, и те хотят свободы.

Ночью Тим отодвинул кровать, и попробовал копать землю, но ничего не получилось, пальцами не получается, надо отращивать ногти, - подумал Тим.

На следующий день, Майкл принёс на листочке свой адрес, и Тим, его положил в карман.

– Жди, жди Майкл, я тебя обязательно отблагодарю.

– Не надо Тим, ты уже отблагодарил меня.

– Чем, же Майкл?

– Своим сном. Ты, наверно плохо спал на земле, а теперь, тебе как спится?

– Очень хорошо Майкл, я тебя обязательно отблагодарю, вот увидишь.

Майкл, довольный собой ушёл.

Тим на неделе, получил письмо от матери. Она писала, что её здоровье неважно, что без операции она умрёт, что она очень ждёт Тима домой, что она его очень любит, и без него не представляет, своей дальнейшей жизни.

Тим прослезился и написал ответ: «Мама скоро буду дома,

а пока передаю тебе привет, и желаю крепкого здоровья, счастья, любви. У меня, всё хорошо, у меня замечательный друг Морган, ты его видела. С ним, мы только и общаемся. Ты, там держись, как можешь, а я на подходе, целую крепко тебя мама. Твой Тим». Тим, подписал письмо и отдал дворнику. Последующие дни, он смотрел, как росли его ногти. Они росли, но ему казалось, что они росли не так быстро, как хотелось. Тим, ещё собирал деньги, ведь на побег нужны деньги, чтобы доехать до места, где он спрятал деньги. Но, он часто тратил деньги на еду, пиво и сигареты. Ему нужно быть сытым и сильным, чтобы копать. Спал он хорошо, кровать уже ему не снилась. Он берёг адрес Майкла, как зеницу ока.

Осень уходила, наступала зима. Он купил электрический обогреватель, в клетке были розетки, к каждой клетке было подведено электричество. Ещё он купил теплую одежду, чтобы не замерзнуть зимой. Ногти росли, но зимой земля твёрдая, поэтому Тим ждал весны. Он, всё время говорил Моргану: «Брат, ты будешь на воле, это я тебе гарантирую».

К ним приходил Майкл и приносил сладкое и еду. Он говорил: «Что купил велосипед, и хорошо зарабатывает».

Майкл и Морган были рады приходу Майкла, хоть какая-то светлая капля, в тёмном море.

Тим ждал, когда закончится зима.

На новый год, Моргану опять подарили торт, ещё много сладкого, пару бутылок пива и вина. И они с Тимом, сидели до двенадцати часов ночи, пили, рассуждали, смеялись и курили.

Морган всё говорил Тиму, что скоро умрёт.

– А Тим говорил: «Морган брат, ты ещё поживёшь, будет и на нашей улице праздник».

Морган казалось, постарел на десять лет, но был такой, же весёлый.

Зима уходила, снег лежал возле клеток, и только дворники расчищали его в этом клеточном «Шоушенко».

Тим утешал Моргана, говорил: «Праздники впереди, Морган не дрейф старина, а то вообще сойдешь с ума».

– А я, только и делаю, что десять лет здесь, схожу с ума. Остался один праздник, когда я, наконец, умру.

– Нет, нет, не говори так Морган, живи Морган, вечно живи, ради жизни, ради других добрых людей.

– Ради хороших людей буду жить, а вот, ради Бога нет. Нет его, вот и всё, я десять лет молился, а он не услышал мои молитвы, значит, его нет.

– Он живёт в сердце, - сказал Тим.

– В моём сердце Тим, живёт только свобода, и то, она мне уже не нужна, что я буду на ней делать, куда пойду, денег нет, пенсии нет, квартиры нет, побираться возле помоек, просить милостыню, а я не умею.

– Нет, Морган, ты будешь жить достойно, это я тебе обещаю, это говорю я тебе - Тим Роббинс.

– Если ты, так говоришь, значит, я буду жить достойно, я тебе верю, - и Морган Фриман стал курить.

Наконец кончилась зима, подошла весна, и Тим Роббинс отрастил ногти, он ночью, стал отодвигать кровать, и ногтями вгрызаться в землю, он копал.