Побег от гравитации. Мое стремление преобразовать NASA и начать новую космическую эру
Шрифт:
Космос - это неповторимое место с уникальными характеристиками, как и атмосфера и океаны Земли. Индустрии, развившиеся на основе освоения океанов и атмосферы, обеспечивают совершенно разные, но важные сферы применения, включая транспорт, связь, научные исследования, национальную безопасность, туризм и отдых. Первые исследователи стали пионерами в расширении возможностей работы в этих враждебных и чуждых средах.
Развиваются отрасли, ориентированные на освоение космоса, для решения столь же разнообразных и важных задач. Работа в космосе обеспечивает мгновенную глобальную передачу голосовой информации, данных и видеоинформации, точное измерение времени и местоположения, а также наблюдение Земли, измеряющее взаимодействие
Для безопасной навигации в различных природных средах требуются свои транспортные системы. По мере повышения надежности и рентабельности путешествий в космосе будет создаваться множество транспортных средств, видов использования и направлений, чтобы лучше использовать его перспективы, условия и ресурсы, подобно тому, как это произошло в судоходстве и авиации.
В отличие от судоходства и авиации, в области пилотируемого космического транспорта государство оставалось доминирующей силой на протяжении более пятидесяти лет. Системные проблемы, ограничивавшие прогресс в NASA и других правительственных агентствах, носят повсеместный характер. Власть имущие долгое время считали, что преодоление гравитации должно оставаться под их контролем.
Правда заключается в том, что развитие технологий и снижение барьеров для входа в частный сектор США, что позволяет им лучше конкурировать на международном уровне, являются важнейшими функциями государства. По мере развития отрасли государственное регулирование, связанное с обеспечением общественной безопасности, охраной окружающей среды и распределением общих ресурсов, должно развиваться в соответствии с темпами появления новых возможностей.
На протяжении всей истории США частные лица и частный бизнес добивались значительных технологических успехов. Братья Райт, Гленн Кертисс, Говард Хьюз, Bell Labs, Стив Джобс и Билл Гейтс - благодаря инновациям и инвестициям - преобразовали технологии, выходящие за рамки исключительно государственных усилий, и внесли значительный вклад в развитие общества и наших национальных интересов.
До недавнего времени развитие пилотируемых космических полетов сдерживалось конкурирующими государственными программами и неправильно выстроенной государственной политикой, которая не позволяла обеспечить необходимый для их развития уровень капиталовложений.
Космическая деятельность наконец-то достигла того, чего в первые десятилетия достигла авиация. Те, кто может себе это позволить, отправляются в космос только ради вида и острых ощущений невесомости - современные “барнстормеры”. Стимулирование деятельности таких частных компаний, как SpaceX, Blue Origin, Virgin Galactic и сотен других, открывает путь к более достойным достижениям, но это только первый шаг.
Теперь мы обладаем знаниями, пониманием и возможностями для того, чтобы наметить курс, позволяющий в полной мере использовать космическое пространство для рационального использования ресурсов Земли. Если мы добьемся успеха, то самые отважные из нас однажды присоединятся к роботам-исследователям и выведут человечество за пределы Земли.
– - -
Девочка, выросшая в Мичигане в 60-е годы, дочь домохозяйки и биржевого маклера, внучка фермеров, не могла предположить, что ее карьера в НАСА будет противоречивой. Мои воспоминания о том, как я наблюдала за высадкой на Луну по телевизору, весьма туманны. Мама хранила мой рисунок, на котором я изобразил космонавта, стоящего на Луне и держащего флаг рядом с лунным модулем, но я и представить себе не мог, как хорошо я узнаю нарисованного космонавта.
Без братьев в те времена вряд ли можно было иметь дома самолеты, ракеты или космические игрушки, а у нас их не было. Ближе всего к еще не выбранной специальности я подошла в 1970-х годах, когда у меня возникло мимолетное желание стать стюардессой, на которое меня вдохновил дядя - пилот авиакомпании United Airlines. Когда дядя Брюс показал моему классу кабину своего самолета Boeing 737 во время экскурсии в аэропорт Лансинга, мальчики из класса получили значки с надписью “Будущий пилот”, а девочки - с надписью “Младшая стюардесса”.
Когда мне было двенадцать лет, члены моей церковной группы конфирмации в частном порядке выбирали слово, которое лучше всего характеризовало каждого из них, чтобы раскрыть его во время конфирмации перед прихожанами. Для мальчиков мы выбрали такие слова, как лидер, умный и спортсмен, а для девочек - веселый, изящный и милый. Я стояла перед прихожанами и с нетерпением ждала, когда священник назовет те качества, которые увидели во мне мои друзья. Мне пришлось сдерживать слезы, когда я услышал, как священник произнес это слово - решительный. И хотя моя решительность сослужила мне хорошую службу в дальнейшей жизни, двенадцатилетней девочке в 1973 году хотелось, чтобы меня называли веселой, изящной или милой. Как оказалось, мои друзья знали меня лучше, чем я сама.
Оглядываясь назад, можно сказать, что меня можно было бы назвать “сорванцом” - негативный ярлык, который обычно дается девочкам, демонстрирующим черты характера и поведение, считающиеся типичными для мальчиков. Я носила короткие волосы, любила спорт и была хороша в нем. Я любила естественные науки и математику, и в них я тоже была хороша. Но мне также нравилось заниматься балетом, играть на музыкальных инструментах и быть болельщицей. Я хотела всего этого, и в 1970-х годах в средней части штата Мичиган мне казалось, что это возможно.
В школе я был круглым отличником, и тесты на определение способностей предсказывали мне карьеру инженера и ученого. В моем классе было шесть человек, которые прошли всю математику, доступную до выпускного класса. Когда мы вернулись с летних каникул, я обнаружил, что школьная администрация записала остальных пятерых - всех мальчиков - на курсы калькуляции в местном университете. Со мной никто не стал связываться, а когда родители спросили, почему, им ответили, что им и в голову не пришло, что девочка захочет изучать математику. Моя мама была особенно расстроена этим, но я была не менее рада добавить в свое расписание еще один факультатив и радовалась, что мне не придется ездить на работу, чтобы посещать занятия вместе с чудаковатыми мальчишками. Но отказ от калькуляции в старших классах привел меня в колледж к социальным наукам, и, как многие девочки моего возраста, я не проявляла особого интереса к космосу, пока НАСА не послало туда астронавта, похожего на меня.
Это был 1983 год, когда я окончил Колорадский колледж и начал свою первую постоянную работу в президентской кампании Джона Гленна. Часто считается, что я приехал в Вашингтон работать на Джона Гленна, потому что он был астронавтом. Я не всегда корректирую это предположение, поскольку понимаю, что оно хорошо вписывается в мою собственную мифологию. Реальность моей первой работы после окончания колледжа была более прагматичной. Я разочаровался в нынешнем политическом руководстве страны и хотел помочь избраться кому-то, кто, по моему мнению, был бы лучше. Более чем за год до выборов, когда я строил планы на последипломное образование, Джон Гленн был единственным демократом, опережавшим в опросах президента Рейгана.