Побег от Гудини
Шрифт:
Я заставила себя отвести взгляд от его губ. Мысли о настоящем убийстве охладили нашу страсть. Я вздохнула.
– Тогда пойдем спасать наших компаньонов.
Томас натянул пиджак и вышел через каюту миссис Харви. Я посмотрелась в зеркало, поправила выбившиеся из прически темные локоны. Коснулась губ, надеясь, что они не покажутся никому опухшими от поцелуев. Мне не терпелось написать Лизе, она жила ради таких романтических деталей. Она будет шокирована, и придет в восторг, и… Я задохнулась, словно от удара. На мгновение я забыла,
Я согнулась, прижав руки к животу, и глубоко вдохнула, стараясь успокоиться. Я ужасная распутница, так отвлеклась на губы Томаса. Клянусь в оставшуюся часть пути вести себя лучше.
Мгновение спустя Томас постучал в дверь каюты, как подобало джентльмену. Я отогнала беспокойство, открыла дверь и приняла предложенную руку. Он был прав: мы ничего не можем сделать для Лизы, пока находимся на корабле. Как только мы сойдем на берег в Америке, я разработаю план получше.
– Готова? – спросил Томас.
Я кивнула. Так быстро, насколько позволяли мои шелковые туфельки, мы прошли в коридор, ведущий к салону.
Мы передали наши пальто – и белый шелковый шарф Томаса – слуге и заспешили по коридору. Томас при полном параде шагал уверенно, а я остановилась, потрясенно глядя на розу у него в петлице. Я не заметила ее, когда стаскивала фрак с Томаса. Воистину, я не думала ни о чем, кроме наших объятий.
Он перехватил мой взгляд и подмигнул.
– На борту продают оранжерейные цветы по неприличным ценам. Разумеется, одеваясь, я думал о тебе. Можешь оказать ответную любезность в любое время. Только, наверное, в обратном порядке.
Остроумный ответ умер у меня на губах, когда два лакея в ливреях распахнули перед нами двери. Черно-белый пол и мерцающий синий занавес остались теми же, что и вчера, а вот акценты сегодня были серебряными и золотыми. Цветы, канделябры и нити с бусинами – водопад чрезмерного богатства.
Мое внимание – и не только мое, судя по широко распахнутым глазам остальных, – привлекли заполнившие помещение артисты в масках. Они вертели серебряные мечи, словно дирижерские палочки. Свет отражался в клинках, заставляя сердце неровно биться.
Целая армия артистов, одетых для битвы. Любой из них мог повернуть свое оружие против пассажира. Хуже того, каждый обладал властью превратить этот праздник в кровавую бойню.
Я замедлила шаг, не представляя зрелища, способного больше ублажить ненасытного убийцу, и надеясь, что ошибаюсь.
Глава 5. Рыцарь Мечей
Обеденный салон
Королевский почтовый пароход «Этрурия»
2 января 1889 года
– Все хорошо, дыши.
Томас подвел меня к нашему столику и выдвинул стул, хотя и здесь стояли наготове официанты. Некоторые из них побледнели, но не осмелились выйти вперед
Пока он проявлял галантность, дядя Джонатан отвлекся от вилки с ножом и уставился на него с непостижимым выражением лица. Бог знает, что он подумал о предупредительности Томаса по отношению ко мне. Сомневаюсь, что он слышал, как стучит мое сердце, но я безотчетно волновалась, что у меня на лбу вдруг загорелись слова «Я страстно целовалась с Томасом Кресуэллом».
Уголки дядиных губ тронула улыбка, словно он извлек эту мысль из моей головы.
– Одри Роуз. – Он кивнул, когда мой сопровождающий уселся рядом с ним, напротив меня. – Томас. Вы как раз вовремя.
Миссис Харви, сидевшая справа от меня, напротив дяди, одобрительно кивнула мне.
– Прекрасно выглядите, дорогая. Этот цвет вам очень идет. Баклажановый – такой чудесный оттенок для сумрачных январских вечеров! А также скрывает кучу огрехов.
Я непонимающе нахмурилась, а она показала едва заметное пятно на своем светлом платье. Похоже, от какой-то жидкости, хотя я не была уверена.
– Спасибо, миссис Харви.
Сделать комплимент ее модному платью и ослепительным украшениям я не успела, потому что погас свет. Очень захватывающе путешествовать на судне, оснащенном электричеством, особенно когда его используют для создания эффектов.
Я огляделась в поисках обеспокоенных зрителей, но никто особенно не выделялся. Капитан Норвуд не стал предавать огласке правду о смерти мисс Прескотт, в основном ради собственного блага, но также потому, что Прескотты просили сохранить это в тайне. Оживленная болтовня за столиками стихла, мечники, и юноши и девушки, продолжали вертеть клинками, и все шло удивительно хорошо. Может, Томас ошибся. Может, сегодняшнее представление не закончится смертью. Я отпила из бокала и наконец полностью расслабилась.
Кулисы начало снизу заволакивать дымом, дразнящим и намекающим на невидимый источник огня. Мои ладони намокли, перчатки стали влажными. Уже почти пора. Я глянула на дядю, но тот был поглощен ужином. Он резал филе с той исключительной сосредоточенностью, какую обычно приберегал для покойников на вскрытии. Очевидно, он не верил, что в меню этого вечера опять значится убийство. По крайней мере не в этом салоне.
– Почтенные пассажиры «Этрурии», – промурлыкал ведущий, снова возникая из густого дыма.
Я содрогнулась, вспомнив его вчерашнее, такое же внезапное, появление.
– Добро пожаловать на второй вечер «Лунного карнавала»! Колесо Фортуны выбрало необычайное представление. Представляю вашему вниманию вечер острых ощущений, леденящих зрелищ и, вполне возможно… кровопролития!
Занавес без предупреждения раздвинулся, как рассеченная плоть, и открыл взорам молодую женщину в маске, корсете из мятого красного бархата, в иссиня-черных чулках. Кроме этого на ней было мало что надето.