Побег от Гудини
Шрифт:
Оставив на время эту зацепку, я сосредоточилась на том, что уже известно. Мисс Прескотт убили, как только погас свет. Возможно, это совпадение, но я так не считала. Кто-то, кто точно знал, когда в обеденном салоне станет темно, выжидал момент для удара. Еще одно указание на то, что человек, совершивший это чудовищное преступление, имеет отношение к карнавалу. Или видел репетиции. Я сделала мысленную пометку: еще раз побеседовать с капитаном. Он сможет назвать имена членов экипажа, бывших на дежурстве.
Далее туз треф. Его связь с убийством оставалась неясной. Хотя, возможно,
Кто-то постучал в дверь смежной каюты, выдернув меня из задумчивости. Я встала и разгладила платье спереди.
– Да?
Я думала, что миссис Харви пришла отвести меня на ужин, но вместо этого в каюту танцующим шагом вошел Томас, как будто в том, чтобы оказаться наедине со мной в спальне, не было ничего скандального. Я осмотрела его с головы до ног. Выглядеть таким красавцем в вечернем костюме настоящее уголовное преступление.
– А где миссис Харви?
Я одновременно надеялась и была в ужасе от мысли, что она войдет к нам.
Томас замедлил шаг, внимательно глядя на меня, словно оценивая мои эмоции. Не знаю, что он увидел на моем лице, но губы его дрогнули в улыбке.
– Ждет нас в обеденном салоне с твоим дядей.
– Как ты…
Я не нашла слов, когда он оказался совсем рядом и заключил меня в объятия. Я готова была утонуть в глубине его темных глаз, все еще сверкавших весельем. Мне казалось, что наш последний тайный поцелуй случился столетия назад, и каждую клеточку моего тела наполнило предвкушение.
Боже, как же я его хотела.
Он медленно провел ладонью по моей спине, и у меня перехватило дыхание, отчего его взгляд полыхнул так, что я чуть не растаяла. Томас еще ни разу меня не разочаровал, он склонился ко мне, изогнув в улыбке свои чудесные губы, и поднял мой подбородок.
– У тебя уже земля ушла из-под ног, Уодсворт?
Не отвечая, я впилась в его губы. Я еще не надевала перчатки, так что кончики моих пальцев путешествовали по его коже, и он отвечал тем же. Каждое прикосновение полностью захватывало меня, и вскоре я могла думать только о том, насколько далеко в исследованиях могут зайти его руки, и надеяться, что его губы повторят их осторожный путь. Его любовь была чистой, но опьяняющей, сладкой и мощной. Мне никогда не надоест ни прикасаться к нему, ни ощущать его прикосновения.
Будто бы точно зная, какие чувства он вызывает во мне, Томас огладил мои плечи и запустил пальцы в мои волосы, придвигаясь ближе, пока наши тела не прижались друг к другу. Клянусь, электрический ток бежал по всем местам, в которых мы соприкасались. Он шептал мое имя, покрывая поцелуями мою шею и обнаженную ключицу, остановившись там, где лежал мой медальон. Мне требовалось намного больше, чем позволяли приличия. С колотящимся сердцем я стащила с него фрак и направила Томаса к кровати.
Он аккуратно положил меня и навис сверху. Наверное, с медицинской точки зрения это невозможно, но, клянусь, если он сейчас же не прикоснется ко мне, я взорвусь. Он провел большим пальцем по моей нижней губе, задумчиво глядя на меня.
– Обожаю, когда ты так смотришь.
Я посмотрела
– Как?
– Как будто любишь меня так же безгранично, как я тебя.
Я утратила последние остатки самоконтроля, за которые так цеплялась. Я потянула Томаса вниз, пока он не лег на меня. Делить с ним кровать оказалось восхитительно. Я гладила его упрямый подбородок, теряясь в золотистых искорках его глаз, потом медленно прижалась к его губам. Когда его язык коснулся моего, я едва не лишилась чувств.
Целоваться с Томасом – мое любимое занятие, и он явно с удовольствием баловал меня.
– Наверное, ты прав. Нам следует пожениться на борту, – сказала я, тяжело дыша. Я готова на большее, чем поцелуи, особенно если он продолжит неторопливо наглаживать мое тело через лиф платья. С понимающей улыбкой он еще раз поцеловал меня и вернулся к моей шее. Царапнул зубами чувствительную кожу и скользнул ладонью по бедру. Помогите мне, все святые.
– Как думаешь, здесь есть священник? Наверное, отец не сильно рассердится, если мы тайно обвенчаемся. Может, дядя согласится стать нашим свидетелем… или миссис Харви.
Томас отстранился, чтобы посмотреть мне в глаза, его озорная улыбка вернулась.
– Мисс Одри Роуз Уодсворт, покорительница моей души, ты дьявол во плоти. Ты готова попрать традиции только ради моего тела. – Он прижал ладонь к сердцу. – Клянусь, я никогда не любил тебя больше.
Мое лицо запылало.
– Ты невыносим.
– Я невыносимо обаятельный.
С видимым усилием он поднялся и помог мне встать. В его глазах горел голод, равный моему собственному, и я подумала, кто же из нас первым сойдет с ума от желания. Я оторвала взгляд от него и посмотрела обратно на кровать, придумывая способ вернуться на несколько мгновений назад.
– Я рассказывал тебе о нашем поместье?
Я моргнула от неожиданной перемены темы.
– Кажется, нет.
Томас провел ладонями вверх по моим рукам, потом обнял меня за талию. Прижав меня к себе, он легко коснулся моих губ, и мне стоило больших усилий сохранить контроль. У меня сложилось впечатление, что если я снова его поцелую, то мы оба не сможем держать себя в руках. В тот момент я не могла бы с уверенностью сказать, что хочу соблюсти приличия.
– Я хотел бы увезти тебя туда, когда мы поженимся, – прошептал Томас. – Я отошлю большую часть прислуги. Мы будем одни в целом мире – больше никаких пряток. Когда ты смотришь на меня так, как сейчас, моя добродетель опасно близка к краху. А я никогда не был особенно благочестивым, Уодсворт.
От такого шокирующего заявления меня кинуло в жар. Я поняла, что жду не дождусь дня, когда мы перестанем сдерживаться.
– Ты настоящий негодник, Томас Кресуэлл.
Он хохотнул.
– О да, но эти искорки в твоих глазах выдают, что ты это обожаешь. А я больше всего люблю ублажать тебя, так что изо всех сил буду стараться вести себя как можно хуже.
– Как романтично.
– Я тоже так считаю. – Он взглянул на часы. – Боюсь, твой дядя убьет миссис Харви, если мы не поторопимся. Когда я уходил, он разглядывал ножи, и сомневаюсь, что он выбирал подходящий для филе.