Побег с «Оборотнем»
Шрифт:
— Кто это, блин?
— Турецкий, — представился сыщик, — командированный из Москвы. Вспоминай быстрее, Максим. Прости, что отвлекаю. Ты… занят?
— Футбол смотрю, — похвастался оперативник, — «Арсенал» только что размочил… Вы пропали куда-то, Александр Борисович. Это связано с «жучком», который вы нашли в гостинице?
— Хочешь сказать, ты ни о чем не знаешь?
— А что я должен знать, Александр Борисович? Рабочий день давно закончился…
Святая простота и непосредственность…
— Прокуратура со дня на день выдаст ордер на арест
Поличного убили ваши оперативники на моих глазах…
— Господи, Александр Борисович, — ахнул Леонович, — клянусь, я ни в чем таком не участвовал… Ну, ни хрена себе…
— Да верю я тебе, — поморщился Турецкий. — Неужели здесь не было никакой активности? Ты не знаешь, где Короленко?
— Постойте… — опер задумался. — Вчера был выходной, я провел его со своей девушкой. Утром шеф учинил взбучку, что не смог до меня дозвониться — дескать, в воскресенье был поднят весь штат — проводилась операцию по поиску двух особо опасных преступников… Мама дорогая, — дошло до парня, — так это… вас искали?
— Неважно, — отрезал Турецкий. — Что еще слышно?
— Ну, в общем-то, вы правы, — вспоминал оперативник. — Чувствовалась некоторая напряженность в атмосфере. Свечкин бегал злой, как собака, постоянно куда-то звонил, ругался. После обеда примчался к нему Махонин, заперлись в кабинете, долго там что-то обсуждали — это мне секретарша Свечкина рассказывала… После четырех в управлении вообще никакого начальства не было. Дежурный говорил, что Короленко то ли заболел, то ли убыл куда-то срочно…
— Он не должен улизнуть, Максим, — встрепенулся Турецкий, — тебе это зачтется. Пробей по каналам — нужно знать, где находится этот упырь.
Но обращайся только к надежным людям. Это очень важно, пойми.
— Во, блин, даже не знаю… — растерялся Максим. — Задали вы задачку, Александр Борисович. Ну, хорошо, если вы уверены, что не ошибаетесь…
— Ошибка исключена, Максим, — горячился Турецкий. — Второй день за мной носятся ваши вурдалаки, мечтают прикончить.
— Хорошо, я постараюсь…
— И последнее, Максим. Вопрос на миллион. Нужно надежное место, где можно отдохнуть. Мне… и еще одному человеку. К тебе можно?
— Да, конечно… — Максим растерялся. — Почему же нет? Правда, тут родители…
— Думай, Макс, думай.
— О, боже… — Максим трагически вздыхал, принимая исторически важное решение. — Хорошо, до утра можете перекантоваться у моей Алеськи. Они с подругой снимают квартиру на Затонской, подруга уехала в Тулу, а Алеська сегодня у себя в аптеке работает в ночную смену. Подъезжайте туда минут через сорок, у меня есть ключи. Затонская, двадцать, квартира двадцать четыре. Я встречу вас у подъезда. Это «свечка», в ней всего один подъезд…
— Вот видишь, как все удачно складывается? — ухмыльнулся Турецкий, выключая телефон. — Просыпайся,
Таксист привез их точно по адресу. Единственная кирпичная высотка в окружении панельных «хрущоб». Вездесущие тополя, пустая детская площадка. Дом возводили на склоне холма, поэтому к подъезду вела широкая каменная лестница. От бетонных перил оторвалась сутулая фигура, спрыгнула на дорожку.
Турецкий рассчитался с водителем, который поспешил уехать, пожал протянутую руку.
— Привет, Максим.
— Ну, и нагнали вы на меня страху, Александр Борисович, — Максим пугливо всматривался в темные закоулки. — Против своих мне еще не приходилось работать, хреново как-то на душе… Вы уверены, что никого с собой не привели?
— Успокойся, все в порядке.
— А кто это с вами? — Леонович наклонился, всматривался в лицо девчонки. Та показала ему язык и широко зевнула.
— Позвольте, я ее знаю… Это что же получается, Александр Борисович, вот эта шмакодявка помогла сбежать Поличному?
— Шмакодявка? — задумалась Валюша. — Ладно, парень, если отведешь нас немедленно в кроватку, шмакодявка тебе простится.
Леонович нервно засмеялся, захрустел связкой ключей.
— Пойдемте, пойдемте, шестой этаж, лифт пока работает…
В подъезде люминесцировала тусклая лампочка. Еще одна длинная лестница. Леонович взлетел скачками к лифту, подпрыгивал от нетерпения, ждал, пока уставшие гости поднимутся на площадку. Хлопнула дверь этажом выше, засмеялся кто-то из жильцов. Турецкий невольно вздрогнул, втянул голову в плечи.
— Ну, что вы, как неживые, люди дорогие, поехали же скорее…
В лифте Леонович расслабился, вытер пот со лба. В глазах заблестела смешинка.
— Да уж, заставили поволноваться. Если кто-нибудь узнает…
— Насчет Короленко справки наводил?
— Когда, Александр Борисович? Только и успел сюда примчаться, весь в расстроенных чувствах. А это, между прочим, другой конец города. Хочу обдумать, не лезть в дерьмо на полном скаку. Вам-то хорошо, вы уедете, а мне тут оставаться. Сейчас устрою вас, потом позвоню Олежке Лучинскому — у него свойские отношения с секретаршей Короленко Людмилой. Пусть придумает причину, зачем ему нужен Короленко. Ведь должна секретарша знать, где находится ее босс, правильно?
Разъехались дверцы лифта, продолжая бормотать, он забренчал ключами, выискивая нужный, отворил дверь двадцать четвертой квартиры.
— Входите. Выключатель на двери слева. Коврик под дверью, не забудьте вытереть ноги, а то Алеська мне устроит Варфоломеевскую ночь…
Бледный свет озарил коротенькую прихожую. Свалилось напряжение — верный спутник последних дней. Неужто все обошлось? Валюша выпустила его руку, глубоко вздохнула. Он вытер ноги, прошел.
— Идите в комнату, — буркнул Максим, запирая дверь, — выключатель там же, слева. Эй, девчонка, не забудь ноги вытереть…