Побочный эффект

— Разорву-у-у!

Жуткий рёв здоровенного двухметрового ифрита был не обещанием или угрозой, а процессом: в это самое мгновение краснокожий гигант поднял над собой отчаянно брыкающегося марида и приготовился швырнуть его на опрокинутый столик. Тонкий край столешницы гарантировал переломы нескольких рёбер и повреждения внутренних органов. Марид всё это понимал, поэтому не только извивался, в отчаянной попытке вырваться из стального захвата ифрита, но и визжал во весь голос, пытаясь привлечь внимание сородичей. Внимание не привлекалось, потому что сородичи

в это самое время плотно огребали от разъярённых вампиров. Кровь у них не пили, но пускали — кажется, в суматохе кто-то уже вытащил нож. Тем не менее паникующему мариду повезло: на ифрита набросились припомнившие старые обиды гоблины. До сих пор семеро зеленокожих коротышек в завязавшуюся драку не лезли, прятались за перевёрнутым на бок столом, но в какой-то момент один из них, самый храбрый, решил не упускать представившуюся возможность отомстить: осторожно выбрался из-за укрытия, подкрался к ифриту сзади и с силой врезал здоровяку под колено. Не ожидавший нападения ифрит покачнулся и громко выругался. Глупые гоблины приняли это за признак поражения и выскочили всей толпой, но… Но только для того, чтобы в них прилетел визжащий марид, которого ифрит запустил в новых врагов. После чего схватил зазевавшегося гоблина за шкирку и поднял к потолку:

— Разорву-у-у!

— Не надо! — завопил в ответ страдалец, совершенно позабыв, что держит в руке бейсбольную биту.

Впрочем, вряд ли бы он успел ею воспользоваться, поскольку в мощных руках здоровяка гоблин не задержался.

— Н-на!

Ифрит на выдохе пустил добычу в ближайшую стену. Врезавшись в неё, гоблин потерял сознание и свалился под ноги сражающимся полукотам. Затоптали его там или нет, ифрита не волновало, он отломил от стола ножку и решительно направился к выбирающимся из-под марида зеленокожим… но не добрался, потому что получил по затылку от такого же массивного, как он сам, огра, развернулся и с бешеным воплем атаковал соперника, равного по габаритам и силе. Огр ответил, и рёв гигантов на мгновение заглушил жёсткие гитарные рифы, обрамляющие творящийся в таверне беспредел.

Который начался, как это обычно бывает, из-за женщин.

С другой стороны, разве существует повод весомее? Сколько бы тысяч лет не отделяло человека современного от пещерного, суть его не изменилась, и мужчина предельно остро реагирует на любое посягательство в адрес своей женщины, пусть даже речь идёт о спутнице на одну-единственную ночь. И чем больше мужчина выпил, тем острее будет реакция. А пили в таверне «Дрова и спички» в серьёзных количествах. Во-первых, пиво здесь варили отменное, на зависть всем заведениям Мили Чудес и далеко за её пределами. Во-вторых, из крепкого предлагался шестидесятиградусный самогон трёх сортов, а между пивом и самогоном уютно устроились наливки на любой вкус: от сладеньких, как поцелуй принцессы, до острых, как рыцарские копья. В «Дровах и спичках» нужно было очень постараться, чтобы не напиться, а с другой стороны, зачем стараться, если можно просто напиться? И напивались. И потому реагировали на посягательства в адрес спутниц исключительно агрессией. И потому очередная большая драка в таверне была вопросом времени, а не вероятности.

На этот раз в роли Елены Прекрасной выступили две остроухие эльфийские красотки Лиззи и Миззи, хорошо известные завсегдатаям заведения и окрестностей. Сегодня эльфийки явились в «Дрова и спички» позже обыкновенного, когда собравшийся народ уже успел изрядно загрузиться, и потому произвели особенно яркое впечатление. Хотя выглядели, откровенно говоря, как обычно: волосы светлые, только у Лиззи вьющиеся, собраны в затейливо-беспорядочный пучок, у Миззи гладкие, прямо падающие на обнажённые плечи, в обоих случаях отлично видны острые ушки; глаза голубые, носики маленькие, губы полные, жадные, ярко-алые. Фигуры похожие, полностью соответствующие пожеланиям посетителей таверны: сверху твёрдая «пятёрка» (Миззи) и твёрдая «шестёрка» (Лиззи), талии тонкие, бёдра волнующие. Одежды — минимум. И по причине жаркого лета, и чтобы потенциальные клиенты сумели вдумчиво оценить предлагаемое.

Нельзя сказать, что эльфийки потрясали воображение, но поскольку других свободных красоток в «Дровах и спичках» не наблюдалось, на Миззи и Лиззи уставились все оставшиеся без компании самцы. Даже те, кому имело смысл продолжать наливаться самогоном, поскольку на большее они уже не были способны. Даже те, кто до сих пор не сводил глаз с извивающейся у шеста серпы, чья гибкость давно вошла в поговорки и потому танец привлекал повышенное внимание. На остроухих красоток уставились даже некоторые из тех, кто коротал вечер с подружками —

потому что было на что посмотреть. Лиззи и Миззи прошли через зал с точно выверенной неспешностью, кивая знакомым, весело отвечая на шутки и явно стараясь выбрать лучшее из поступающих предложений. В конце концов, девушки оказались за столиком облачённого в зелёный камзол лепрекона, пышнобородого, огненнорыжего крепыша, пьяницы и хвастуна, но денежного и щедрого клиента. По залу пронёсся едва слышный вздох — все знали, что лепрекон своего не упустит, однако сделанный девушками выбор категорически не понравился четвёрке шумных маридов, таких же лохматых и бородатых, как лепрекон, только черноволосых. Столик маридов находился неподалёку, они громче остальных призывали Миззи и Лиззи присоединиться и крепко разозлились, получив отказ. Но продемонстрировали охватившее их раздражение не сразу. Некоторое время мариды наливались злобой, наблюдая за тем, как довольный лепрекон милуется с красотками, затем пересчитали друг друга, убедившись, что их действительно четверо и нужное преимущество достигнуто: один на один трусливые мариды нападали только на инвалидов и карликов, а убедившись — рискнули начать разборку. Мариды повернулись к столику рыжего и обратились к остроухим:

— Вы уже поняли, как сильно ошиблись?

— Вряд ли он сумеет вас порадовать.

— Или удивить.

— Или удовлетворить!

— Но мы не обидчивые!

— Идите к нам.

— Зачем? — поинтересовалась Миззи.

— Повеселимся.

В пылу страсти один из маридов вскочил на ноги и принялся изображать, как, по его представлению, нужно веселиться.

— Познаете настоящих мужчин.

— Вам точно понравится.

Девушки переглянулись, после чего Лиззи покачала головой:

— Вас вдвое больше, чем нам интересно.

— А там — вдвое меньше.

— Если там вообще хоть что-то есть!

Мариды громко заржали. Однако весело было только им: несмотря на то, что окружающие внимательно следили за развитием скандала, вставать на чью-либо сторону никто пока не спешил — все ждали ответа лепрекона, щедрого с подружками, но неприятного в общении, и особенно неприятного с теми, кто его задирает. Какое-то время рыжий отвечал на выпады черноволосых снисходительной улыбкой, показывая, что как бы громко собаки ни лаяли, караван пойдёт в тот номер, который он снимет, но по мере того, как фразы распалённых маридов становились всё более оскорбительными, улыбка из снисходительной превратилась в натянутую, и в конце концов рыжий вальяжно осведомился:

— Вы что, завидуете моим девочкам?

Вопрос прозвучал в паузе между репликами черноволосых, поэтому получилось не только нагло, но и громко, на весь зал. Смысл вопроса мгновенно дошёл до всех гостей заведения и вызвал смех — за некоторыми столиками, и тяжёлый вздох у бармена, который понял, что драки не избежать. Однако прежде, чем оскорбиться, мариды ещё раз пересчитали друг друга, убедились, что их по-прежнему четверо, после чего медленно поднялись на ноги и угрожающе уставились на продолжающего сидеть лепрекона:

— Как ты нас назвал?

— Сегодня я занят, но вы можете предложить мне свои услуги завтра — вдруг повезёт?

— Повторишь?

— Вдруг повезёт?

Миззи хихикнула.

— Рыжая тварь!

— Стая придурков!

Возможно, окажись хозяин «Дров и спичек» на месте, конфликт был бы погашен — Эверест массовые драки не любил и дозволял посетителям устраивать большие побоища не чаще раза в неделю. Но Эверест отлучился, а оставшийся за главного бармен не уследил за происходящим, слишком поздно дал команду вышибалам навести порядок, и те элементарно не успели к фразе:

— Стая придурков!

После которой тяжёлая глиняная кружка с остатками знаменитого ламского эля влетела одному из черноволосых точно в лоб, отправив в глубокий нокаут. Счёт стал 3:1, и потеря привычного преимущества вызвала у маридов замешательство. Что же касается лепрекона, он оказался не только наглым, но и крепким, а главное, не испытывающим никакого страха перед численно превосходящим противником. Лепрекон точно знал, что нужно делать: вырубить двоих, и тогда оставшиеся, увидев, что стадо уменьшилось наполовину, бросятся наутёк, повинуясь вечному, как Вселенная, инстинкту самосохранения. И всё получилось почти так, как задумал рыжий: глиняная кружка вырубила самого дерзкого. Второй, самый здоровый, неосмотрительно бросился в атаку, нарвался на крепкий кулак лепрекона, пропустил прицельный удар в печень, замер, согнувшись от боли, и следующий выпад лепрекона — снизу вверх, в челюсть, отправил самого здорового вслед за самым дерзким. На мгновение возникла пауза: оставшиеся на ногах мариды переглянулись и…